Да, лейтенант А. М. Набокин действовал бесстрашно. То с одной, то с другой стороны атаковал он фашистов, заставляя шарахаться «юнкерсы», но подоспевшие вражеские истребители отбивали атаки. Он увертывался, каким-то чудом отбивался от нескольких «мессеров». Но что мог сделать один самолет против многих вражеских? Бомбардировщики развернулись и начали пикировать на причал, буксиры и баржи. Люди попрятались в укрытия. Все потонуло в грохоте.
Наконец самолеты улетели. Мы с Авраамовым и Шаховым кинулись к причалу, осмотрели последствия бомбежки. Причал местами разрушен. Саперы и строители тотчас приступают к ремонту настила. Одна из бомб попала в небольшую баржу, ошвартованную у причала. Она села на грунт (благо глубина небольшая). Матросы-водолазы, облачившись в скафандры, лезут в ее трюм. Вытаскивают из воды промокшие мешки с зерном, подают их грузчикам.
Людской конвейер снова пришел в движение. Продукты непрерывным потоком потекли с причала к машинам.
За день было еще несколько воздушных налетов. Каждый раз работу прекращали, но как только вражеские самолеты исчезали, погрузка возобновлялась в еще более высоком темпе.
Выйти из Осиновца удалось только на следующее утро. Ветер стал слабее, но волны все никак не могли успокоиться. На Балтике они бывают и повыше, но сравнительно пологие. Здесь, в южной мелководной части озера, волны ниже, но зато очень крутые и потому кажутся особенно злыми. Наш катер МО по самую рубку зарывался в пену. Да, такое озеро и морю не уступит!
Только у восточного берега стало тише. Входим в Волховскую губу. Командир сбавляет ход. Преодолеваем бар — песчаную прибрежную отмель, намытую с одной стороны течением реки, а с другой — волнами озера. Осторожно следуем узким фарватером.
— Как же здесь буксиры и баржи проходят? — спросил я командира катера.
— Озерным судам через бар не пройти, — ответил тот. — Грузятся на рейде.
«Значит, опять две погрузки, — подумал я. — Надо быстрее углублять фарватер!»
Швартуемся у небольшого причала.
Новая Ладога — старинный город речников и рыбаков. Основная часть его раскинулась на левом берегу реки Волхов. Только на центральной улице дома каменные, двухэтажные, остальные одноэтажные, бревенчатые.
Город основан еще при Петре I, тогда же было начато строительство Староладожского канала, огибавшего южный берег озера. Позже прорыли другой канал, Новоладожский, более глубокий. По нему в основном и осуществлялось судоходство, до тех пор пока гитлеровцы не захватили Шлиссельбург.
Ближайшая от Новой Ладоги железнодорожная станция — Волхов — в 25 километрах, а перевалочная база, созданная в Гостинополье, — южнее. Там грузятся мелкосидящие речные баржи, они по Волхову спускаются в Новую Ладогу, проходят бар и на рейде передают свой груз на озерные суда. Канительно, трудоемко, но иначе нельзя, пока не углублен фарватер.
Штаб флотилии разместился в двухэтажном каменном здании. Знакомлюсь со своими новыми товарищами — начальником штаба флотилии капитаном 1 ранга Сергеем Валентиновичем Кудрявцевым, военкомом бригадным комиссаром Федором Тимофеевичем Кадушкиным, начальником оперативного отделения штаба капитаном 2 ранга Глебом Александровичем Визелем. Вообще-то, «знакомлюсь» — не то слово. Кудрявцева и Визеля я знаю уже давно — по службе на Балтике. Отличные моряки. Кудрявцев в свое время командовал эсминцем, служил в штабах соединений и флота. Визель пришел сюда с должности командира крейсера.
Вид у всех утомленный. Все приходится налаживать заново. Штаб флотилии за короткое время несколько раз менял свое место. Сначала он был на севере озера в Лахденпохья. Затем эвакуировался в Сортанлахти, в Шлиссельбург, в Осиновец. Теперь — в Новой Ладоге. Нет ни топливных, ни ремонтных баз, а без них корабли долго не проплавают.
Склоняемся над картой. Дела у нас неважные. Большая часть озера находится под контролем противника. Мы хозяева только южной его части, да и то не всей: район Шлиссельбург, Бугры занят врагом, и оттуда в любой момент можно ждать артиллерийского обстрела. Кроме Свирицы и Новой Ладоги у нас не осталось оборудованных портов, да и те без хороших причалов и подъездных путей. Ведь никто не предполагал, что ладожские коммуникации вдруг приобретут такое значение.
Сейчас флотилия заново формируется и одновременно ведет боевые действия, осуществляет перевозки, создает базы и порты. И все это приходится делать в сложных фронтовых условиях.
Движение наших кораблей и судов просматривается противником с воздуха, а в отдельных районах — даже с берега. На побережье не затихают бои. Флотилия взаимодействует с войсками армий трех фронтов — Ленинградского, Волховского и Карельского. В их штабах и в штабах некоторых армий и прибрежных дивизий приходится держать наших офицеров связи. Пехота то и дело просит поддержать ее артиллерийским огнем. Моряки с готовностью откликаются, но сил у них мало, да и самим приходится постоянно отбиваться от ударов. Ведь мы все время на прицеле у врага.