Чья-то бабушка пришла проверить, чем занимаются на площадке. Тихонько подсела на скамеечку и заслушалась… Спохватилась, засеменила к воротам, качая головой: «Это ж надо! Такая молоденькая, а на краю света побывала. Страсть-то какая… Ой-ёй-ёй, а чайник-то, поди, уж до дна выкипел…»
Однажды Олег увидел, как дошколенок, проскользнув в раздевалку школы, боязливо озираясь, выискивал в куче обрезков гладкие чурбачки. «Ну и раззявы мы! — подумал он. — Жалуемся, что игрушек у пацанов мало. А это что?» — и тотчас сказал ребятам:
— Из столярки ничего не выбрасывать, пока я не посмотрю…
Через неделю они вручили пацанам детплощадки большой фанерный ящик, доверху наполненный гладкими кубиками, цилиндриками, треугольничками, кружочками, пирамидками, раскрашенными в яркие цвета.
Подарок имел успех, какого они и не ожидали. Мальчишки тотчас принялись сооружать из кубиков дома, возводить крепости, замки… И чем больше кубиков у них становилось, тем больший размах приобретало строительство.
Оля Крашенинникова, которую Нина сагитировала участвовать в работе площадки, оказалась прекрасной руководительницей. Вокруг нее под навесом часами сидели малышки. Она учила девчушек делать мережку, шить куклам платья, вышивать, продергивать шелковинки в носовые платочки, из цветных лоскутов делать по рисунку забавные аппликации.
Закончив работу, Ванька Руль терпеливо ждал, пока Оля проводит своих маленьких учениц, и они вместе шли домой, на далекую Очаковскую улицу.
Теперь в школьном дворе весь день не затихали голоса. Ранним утром приходили ремонтники Олега и других сводных бригад. Час спустя появлялись самые шумливые — обитатели детской площадки. Когда к четырем часам с работы возвращались родители, двор пустел. Но ненадолго.
Едва спадала жара, тут собирался народ постарше. Приходил физрук Паша Мордовченко со своими добровольными помощниками. Натягивалась волейбольная сетка, и начиналась игра на высадку. Одна команда сменяла другую до тех пор, пока можно было хоть чуть видеть мяч в сгущающихся сумерках.
Все члены совета отряда были в сборе, когда в кабинет химии, блестевший свежевыкрашенными панелями, крышками столов, с «Комсомольской правдой» в руках влетел Олег:
— Братцы! Все правильно! Постановление вышло!
— Что правильно?.. Какое постановление?!
— Вот! Был в бюро ячейки. Женя Стрельников «Комсомолку» дал. Прочту пока два самых важных пункта:
«Из резолюции Седьмой Всесоюзной конференции ВЛКСМ «Рост комсомольской и пионерской организаций и состояние политико-воспитательной работы в комсомоле и среди пионеров», восьмого июля 1932 года… Пункт первый.
Пионерорганизация должна понять и помочь усвоить детям, что борьба за знания, борьба за овладение основами наук есть часть общей борьбы рабочего класса и важнейший участок, на котором пионер должен проявить свою готовность к борьбе за дело Ленина».
Правда, мирово?! — сам себя перебил Олег. — Значит, наша учеба — борьба за общее дело рабочего класса! А не то что: хочу — учусь, хочу — байды бью! Ну, ладно. Там же еще пункт второй. Слушайте:
«Необходимо прикрепить базы, отряды, звенья к определенным участкам улиц, домам, садам, паркам, местам сборищ, гулянья детворы, с тем чтобы пионеры были застрельщиками и организаторами разумного использования досуга детей».
— Ох ты!.. Прямо про нас написано! — радовались члены совета отряда. — Конференция только постановление вынесла, а мы уже начали его выполнять!..
Нина и Галя рассказали о делах площадки и о ее нуждах. Совет решил: помощь усилить и работу продолжать до пятнадцатого августа. Потом Иван доложил, что ремонт через пару дней уже закончится. Осталось везде убрать хорошенько да навесить несколько недостающих кусков водосточных труб.
— Чего там закончен?! — вскочил Ленька Семин. — Вы что, про крышу совсем забыли?
— Не кипятись, — остановил его Олег. — Никто не забыл. Но, во-первых, это работа взрослых, на то их и нанимали. А во-вторых, Илья Андреевич и Коротков запретили о ней и думать. Так что пока об этом помолчим…
ЧЕРТОВЩИНА
Хотя ребятам и казалось, что всех дел никогда не переделать, ремонт успешно подошел к концу. При помощи девочек навели последний лоск: до блеска вымыли полы, окна, стекла шкафов, свежевыкрашенные панели, надраили медные ручки дверей. В школе воцарилась торжественная тишина ожидания.
За ударную работу по ремонту Олегу и его бригаде в приказе по школе объявили благодарность.
Освободившись от ремонта, ребята двадцать седьмого отряда подготовили и провели еще два пионерских костра. Получилось лучше, чем в первый раз.
На последнем костре присутствовал неожиданный гость, секретарь Пролетарского райкома комсомола. Проезжая мимо, он увидел пламя костра, соскочил с трамвая и заглянул во двор. Просмотрел все до последнего номера, а после сказал:
— С душой сделали, с огоньком. Как только начнутся занятия, пригласим вас в районный пионерский клуб. Расскажете нашим затейникам… А то они меня уверяют, что костер в городе организовать нельзя. Условия, мол, не те…
Теперь их детская площадка была не одинока. С пятнадцатого июля в квартале от школы, в большом жактовском дворе, отряд № 26 по их примеру открыл вторую площадку для безнадзорных пацанов прилегающего района. Казалось, все хорошо. Но Олега, как заноза, беспокоил один вопрос… Он поговорил с Иваном.
— Надо сделать самим! — без колебаний решил Руль.
— Я понимаю, что надо. Но ведь для этого бригаду или совет отряда не соберешь. Дело-то вроде незаконное.
— Зачем совет отряда? Сделаем так, чтобы никто не знал. Ты пойдешь, я, Сеньку помогать возьмем. Поговорим с Феодалом, он такие вещи любит. Да и Ленька Семин вроде парень ничего. Помнишь, как он тогда нам с кирпичами помог? И язык за зубами держать умеет. Немтырь… Нет. Немтырь для этого не годится. Может только все дело испортить. А как ты насчет Абдула?.. Ну вот. Что же мы, вшестером не справимся?
— Вшестером, пожалуй, осилим, — согласился Олег.
В тот же вечер они собрались у Сеньки Явора. Затея всем понравилась. Трудности их не испугали.
— Наконец-то интересное дельце нашли! — радовался Феодал.
Только Абдул удивленно развел руками:
— Как все достанем? Как делать, чтоб тайна был?
Олег, который потратил вместе с Иваном полдня на обдумывание плана, ответил с готовностью:
— А помните, как Том Сойер у тетушки Полли… — И рассказал о хитроумной проделке любимого мальчишками героя Марка Твена. — Вот по этому рецепту и будем действовать.
Затем вшестером они отправились на Гимназическую, к зданию сгоревшей в гражданскую войну фабрики Закштейна, где, по предложению Ивана, должны были пройти испытание.
— Зачем мы тут? — беспокойно озираясь, спросил Абдул.
— Ничего страшного, — успокоил его Олег. — Сделаешь, как я.
Внутри каменной коробки фабрики на высоте второго и третьего этажей виднелись искореженные огнем железные балки.
По уступам разбитой стены Олег влез на балку второго этажа. Спокойно прошел по ней в оба конца. Потом исчез в проломе и через минуту появился на балке под самой крышей. Там он шел уже медленней, осторожней. Высота немалая, метров двенадцать с гаком.
Когда Олег спустился вниз, по балке пошел Иван, за ним — Толька, потом Сенька.
Увидев, как побледнели Абдул и Ленька, Олег успокоил:
— Не бойтесь. Мы вас подстрахуем.
Он достал припрятанный моток веревки, перебросил через верхнюю балку. Одним концом обвязал Абдула вокруг пояса, а другой намотал себе на руку. Повеселевший Абдул, чуть балансируя руками, прошел по балке.