― Потому что раньше у тебя не было меня,― голос внутри был тихим и ласковым.― Вернее был, но ты меня не могла слышать.
― Ну здравствуйте! Объявился наконец-то! А то мне показалось, что я совсем одна осталась.
― Я не могу тебя оставить, ведь я ― это ты, а ты ― это я. Просто нормально мы можем общаться только тогда, когда ты расслаблена и более-менее спокойна. А в другое время, когда внутри тебя бушуют эмоции или ты чем-то занята и сосредоточена, или с кем-то разговариваешь, я не всегда могу достучаться. Вот так как-то.
― Я очень рада, что ты со мной, Мозг, правда, очень-очень…
― Я тоже…― он ненадолго замолчал.― Помнишь аквапарк и горки?
Вопрос был неожиданным.
― Ну помню, а что?
― Представь, что ты в аквапарке и движешься по пластиковой трубе, только медленно и в темноте.
― Не смеши, Мозговой! Какая же это труба? Это туннель в преисподнюю!― я заулыбалась.
― Ну вот, ты уже смеёшься, это хорошо.
― Смеюсь, ага, а что ещё остаётся?
― Значит, поехали дальше, хватит отлёживаться. Чем быстрее отсюда выскочим, тем лучше.
― Поехали!.. Слышишь, Мозг? Да я просто как Гагарин,― я опять засмеялась,― только он вверх, а я вниз.
Вот так, перебирая руками, я потихоньку спускалась.
― Эй, там, на шхуне, сколько мы уже едем? Как думаешь?
― Минут сорок-пятьдесят, не меньше.
― Почти полпути позади, уже легче.
Вскоре послышался шум воды. Сначала звук доносился сверху, потом сбоку. А когда меня окатил холодный поток, то от шока я чуть не выпустила верёвку. Из-за заминки тележка моментально наполнилась водой. Отплёвываясь, я завопила:
― Подлодка тонет, но не сдаётся!
Быстро стравив несколько метров, я остановилась. Подземный водопад остался позади. Проверив высоту потолка, я села. Голова упёрлась в камень. Возмущение идиотизмом ситуации, било через край:
― Мало того что в темноте, в гробу, под землёй, так ещё и в ледяной воде! Если я здесь утону, то этот гробик окажется очень кстати! Впереди должна быть ещё одна такая же «река Аида», и въеду я в неё на своих колёсах!
― Воду вычерпывай,― отозвался мой внутренний капитан.
С сопением, кряхтением и при помощи могучего, русского и нецензурного, я кое-как перевернулась и, встав на колени, принялась за спасение утопающих. Махая руками, я без конца билась головой о потолок, ругаясь при этом как сапожник. Вычерпывать воду только руками и так сложно, а в полной темноте и на ощупь, что-то совсем запредельное. Помогали бортики моего колёсного судна. По ним я проверяла высоту воды внутри этого «корыта». Но по правде говоря, вагонетка была сделана на совесть, никаких щелей или дыр в ней не имелось. Когда вода осталась только на дне, я уже была на пределе.
― Всё, хватит, больше не могу. Мокро, но не смертельно, можно двигать дальше. Мешок промок, конечно…― я ощупала тяжёлый куль, который валялся в ногах.― Ладно, выберемся, высушу как-нибудь. Хорошо хоть не смыло таким потоком.
Приняв исходное положение, я нащупала свой страховочный канат и покатила дальше. Так страшно уже не было. То ли ледяной душ помог, то ли бурная деятельность, от которой ныло, прежде порванное плечо и зудели ободранные о канат ладони, то ли голос Мозгового, который дал почувствовать, что я не одна в этом мраке ― не знаю. Но я спокойно и методично перебирала узлы на верёвке, тележка катилась, я спускалась. «Скоро опять должен быть водопад,― думала я.― Важно не разжать руки».
Но несмотря на то что один раз подземную реку я уже преодолела, вода всё-таки обманула. Заранее не было слышно никаких шумов ― я просто врезалась в водную стену. Мощная струя ударила прямо по рукам и… канат я выпустила. А дальнейшее напомнило аттракцион «американские горки». Тележка набирала скорость несмотря на то что была наполнена водой почти доверху. Хорошо, что вокруг было темно, я ничего не видела, а только ощущала, что несусь с бешеной скоростью. Наверно, именно вода в этом гробике меня и спасла. Я почувствовала крутой поворот, колёса противно заскрипели, потом движение немного замедлилось и, резко ударившись в какое-то препятствие, вагонетка стала дыбом, а я, как пробка, полетела вперёд.