Гуляли почти две недели. Но это народу я устроила такой грандиозный праздник. Мы же окунулись в дела практически сразу. Ведь пока гости не разъехались, нужно было решить огромное количество вопросов. Теперь я с улыбкой вспоминаю, как, пользуясь случаем, ссылаясь на занятость и усталость, около недели бегала от своих мужей, грубо говоря, просто «динамила». Мне было страшно. Трое сильных, здоровых и выносливых, как боевые единороги, мужчин и я такая… Как я их выдержу?! Как всё будет происходить?! Умом я понимала, что поступаю просто глупо и бояться нечего, но некрасивое слово «групповуха» сидело в голове острой занозой.
Но как только мы проводили в дорогу и северян, и западных пархонтов, и Великого Ангалина, мои парни сделали ход конём. Они просто заперли меня в спальне, а сами после спустились с верхнего этажа и залезли в окно, которое закрыть изнутри не получилось – они предусмотрительно сломали запоры. Ладно Дайк и Макс, но Великий террхан, пробирающийся в опочивальню к собственной супруге столь необычным путём, вызвал у меня приступ истерического хохота. В результате из спальни я вышла только через двое суток. И скажу откровенно, выходить не хотелось. Хотелось остаться там навсегда. Мои любимые в корне изменили отношение к данному вопросу. Их бесконечная нежность, чувственность, искренность и вселенская любовь смели все преграды, что ещё оставались внутри меня. И теперь с уверенностью могу сказать, что самые счастливые ночи – это те, что мы проводим все вместе.
Когда свадебные празднования завершились грандиозным концертом, что устроило моё музыкальное семейство, произведя фурор новыми, невероятно красивыми композициями, я пригласила их на личную встречу. Необходимо было решить очень важный вопрос до отъезда, так как Гай и Хейа жаждали вернуться в Латрас, где, по их словам, обрели любимый дом.
В ожидании, пока все рассядутся, я собиралась с духом, ведь, как они отреагируют, не представляла. Гай положил ладони на стол и откинулся к спинке высокого стула:
– Не томи, Кари! Что за таинственное собрание?!
Я перевела взгляд на Натри. Мышонок очень подрос, отлично разговаривал, а сейчас сидел у Айры на коленях, увлечённо разбирая игрушечную повозку, но с его ножки всё так же свисала каморта.
– Дело вот в чём… – я выдохнула, представляя, как разрыдается Хейа. – Если вы хотите, чтобы Натри избавился от каморты, научился обходиться без привязи, вы должны оставить его со мной или ехать с нами в столицу.
– То есть Великая богиня… – Гай немного запнулся, – знает, что происходит с нашим сыном, почему он так внезапно пропадает?!
Я кивнула:
– Натри телепорт. Это слово, чужое и непонятное для вас, в ходу на моей родине. Только там, таких как он, в реальности не существует. Люди, обладающие способностью мгновенно перемещаться на огромные расстояния, являются персонажами сказочных историй, это воплощение некой тяги к безграничной силе и обладанию необычными способностями. Но здесь, на Окатане такие существа есть, вот только названия для них нет, вернее не было… до этого момента…
Видя кучу вопросов в их глазах, я продолжила:
– Ваш сын уникален. Как и самец летуна, он может лишь при помощи мысли оказаться где угодно за мгновения. Но у летуна есть цель – его самочка, а Натри цели не имеет, потому что он ребёнок и не понимает, что с ним происходит. Вот поэтому он может очутиться где угодно, хоть на вершине горного пика, хоть глубоко под землёй. И то, что он выжил до сих пор, результат невероятного везения. Каморта обладает способностью ловить таких существ, потому как в глубокой древности, когда ангов ещё и в помине не было, являлась самым опасным хищником на Южных землях. Я знаю, как научить Натри управлять этой способностью, как контролировать, но это потребует времени и неотлучного его пребывания возле меня. К сожалению, я уже не могу жить с вами в Латрасе или кочевать…
– Конечно, Кари, мы это понимаем, но… – Гай обернулся к Хейе, что уже сидела с мокрыми глазами, прижимая к груди спящую малышку. Потом глянул на Айру с Натри на руках, на весьма серьёзного Ская и спросил: – И что делать будем, родные?!
Натри, который, казалось бы, и не слушал весь этот разговор, вдруг выдал: