Рассматривала я себя долго. Никак не верилось, что это почти незнакомое и такое красивое какой-то строгой, завораживающей красотой лицо – моё. Теперь вполне понятно, почему меня приняли за северянку. Я не очень походила на местных, я была, как бы это сказать, другой расы, что ли, и отличалась так, как у нас отличаются арабы от шведов.
В принципе, такие перемены были вполне объяснимы: большой потерей веса, голодовкой, физическим и моральным истощением, а также всем этим кошмаром, который со мной случился. Но почему так изменился цвет волос и глаз?! В чём тут дело?! Непонятно! «Может, Мозговой сможет пролить свет на эту загадку? Надо будет пообщаться с ним по возможности», – подумала я.
Оторвав от мыслей, Хейа тронула за плечо:
– Вы очень красивая, эрдана.
Айра воскликнула улыбаясь:
– Как богиня! Только худая очень.
Мы дружно рассмеялись.
– Ну, это дело поправимое, – добавила мама девочки. – Давайте всё-таки подберём что-нибудь для вас, а в Маргосе уже купим или пошьём. Я знаю там неплохую портниху.
На том и порешили. Когда мы купались и переодевались, Хейа обратила внимание на мои шрамы, но ничего не сказала, только сочувственно покачала головой. А вот заметила ли она, что у меня нет родовой метки, не знаю. Похоже, что нет. После купания в озере с душистым, пахнущим травами мылом, облачения в чистую, хоть и не вполне подходящую по размерам, одежду я почувствовала себя заново родившейся.
За ужином на меня все заинтересованно поглядывали, а мужчины особенно. Нет-нет искоса кто-нибудь да посмотрит. Было очень неловко. Проглотив кашу и сочный кусок рыбы, я поблагодарила Хейю и ушла в кибитку. Уже стемнело. Я улеглась на раскладушку и закрыла глаза, а открыла уже в библиотеке.
Мозговой лежал на кушетке и читал книгу, а на столе стоял поднос с дымящимся кофейником и две чашки. Мой жилец поднял глаза и улыбнулся:
– Я ждал тебя.
– Вижу, – и махнула на пару чашек.
– Кофе хочешь?
– Спрашиваешь… Конечно, хочу.
Пока я разливала ароматный напиток, то успела подумать, что, как всегда, ничего не понимаю: я сейчас буду сидеть в своей же голове с частью себя и с ней же на пару пить кофе. Бред, глюки и полная галиматья! Никак не могу привыкнуть, хотя пора бы уже не задумываться об этом, всё равно не пойму. Усевшись на кушетку, я протянула одну чашку Мозговому и сама сделала глоток. О, блаженство! Хоть виртуально попробовать! Есть ли в реальности на Окатане кофе, я пока не знала, но думаю, что, попутешествовав с караваном, узнаю наверняка и не только про кофе.
Пока я наслаждалась восхитительным вкусом, Мозговой меня разглядывал. Я не выдержала:
– Что, нравлюсь?
– Очень!
Я расхохоталась и чуть не расплескала ещё горячую жидкость:
– Давай хотя бы ты не будешь на меня пялиться, а то недавно тут некоторые очень упорно меня рассматривали.
– Но ведь есть на что посмотреть.
– Не знаю, не знаю, по-моему, кожа да кости и живого места нет.
Теперь он расхохотался.
– Что читаешь?
– Так, нашёл тут у тебя справочник по языкам программирования, вот и разбираюсь на досуге, но не совсем полный, многих страниц не хватает.
– По языкам программирования? У меня в голове?
– Ну да. А что тебя удивляет?
– Как что? Я к программированию никогда не имела никакого отношения.
– Ну, не знаю, не знаю, – он скопировал мои интонации, – я же нашёл. Значит, когда-то имела, просто не помнишь.
Я пожала плечами. Может, и правда не помню…
– Кстати, а из чего ты такую вкуснятину сварил?
– Из тебя, конечно.
– Как из меня? – запахло «Молчанием ягнят».
– Ты же сама мне разрешила брать что хочу, пользоваться чем надо. Вот и сварил.
Я непонимающе уставилась на него:
– Ты… что… с ума совсем спрыгнул?! Ты чем меня поишь?!
Профессор вскочил и забегал по библиотеке:
– Да успокойся, ничего такого… Что ты придумала? Это же всё нереально! Я просто взял твои воспоминания и ощущения от вкуса, запаха, зрительные образы и собрал воедино. И всё! И больше ничего! Ты сама с ума спрыгнула, что такое подумала!
Я выдохнула:
– Прости, я дура, не обижайся…
Он сел рядом и забрал у меня чашку:
– Проехали… Я сам виноват, ляпнул неудачно.
Я обняла его, прижалась и прошептала:
– Меня сегодня так рассматривали, что стало страшно. Как я здесь продержусь? Может, всё-таки попросить у Гая лошадь и податься в Латрас или, вообще, залечь где-нибудь в лесу и не высовываться никуда, чтобы никто меня не видел?
– А как ты тогда найдёшь проход обратно на Землю, если поселишься в лесу? Чем питаться, как зимовать, ты подумала?