Чебурашки, не имеющего друзей, никого у нас не имелось. Равно как преград, встававших перед патриотами. Да и патриотами, надо полагать, мы тогда особо и не являлись. Да и с чего бы, если вдуматься?
Родились в одной стране, с дедушкой Лениным, пионерскими галстуками, газировкой по 3 копейки и солдатиками Донецкого завода. А ещё клеем в пакетах, талонами под закат СССР, ожиданием писем и возвращением своих из Афгана, «Прожектором перестройки» и началом вала наркоты. И красным флагом с серпом и молотом.
Выросли под триколором, «Полем Чудес», Жириновским и обливанием Немцова на ОРТ, бандосами, нарками, ханкой и барыгами в собственных подъездах, девяносто вторым годом с его миллионами, стоившими копейки, умирающими дедами-ветеранами, Белым братством Марии Дэви Христос, айн-цвай-полицаем на дискачах, пропахших травой у входа и кровью нелепых беспредельных разборок по их окончанию. И первой чеченской войной, коснувшейся, казалось, каждого.
Патриотизм? Да я не знал даже простой вещи — какого он цвета, красного или возрождающегося белого, зелёного махновского из-за творившегося в стране или махро-чёрного из-за наплыва «приезжих» и ненависти к ним из услышанного, увиденного и даже показанного в «Чистилище» Невзорова.
Нам было по восемнадцать. Среди нас имелось с пятнадцать москвичей, которых никто не любил, с пару десятков армян с побережья, совершенно охреневших от безнаказанности и «грева» офицеров с гражданки и…
И все остальные, мы все, собрались на КМБ с самой обычной русской глубинки, самой натуральной провинции девяностых. Мы верили в Господа Бога, в Аллаха, в собственные кулаки и желание отслужить побыстрее и полегче. Да, среди нас имелся Священник Пермяков, придерживающийся то ли баптизма, то ли старообрядства, то ли вообще какого-то хлыстовства.
Мы выросли в девяностые, с их ларьками, пацанскими кальками «бригад» и «стрелок», турецкими джинсами, стрижками под ноль и теннисом, евроденсом на переписываемых кассетах, сигаретами иностранных марок, дичью по двум основным телеканалам, ханкой и кашей из конопли, водкой «Чёрная смерть» из банок и обычно-совдеповской «Русской», разливаемой в Шымкенте.
Мы разводили «Юпи», чтобы запить это пойло и закусывали огурцами, спизженными на чужих дачах. Мы помнили «Чудеса на виражах» и Чипа с Дейлом и это никак не мешало некоторым гаситься в войсках из-за вскрытых точил, гоп-стопа с предварительными сговором группой лиц, чьих-то порванных селезёнок из-за наших же бабцов, крутивших хвостами перед диджеями в полусельских клубах и под «Да и на небе тучи…» Иванушек.
Мы смотрели переписанную голливудщину с гнусавым Володарским и несвежую порнуху за-ради рассмотреть кусок потасканной девчатины, ведь наши бабы еще порой блюли себя и давали разве что помацать, приподняв лифон. Ну, пусть и не у всех, конечно, перед армией девственников все же не оставались.
Мы присягнули перед нашими родителями, добравшимися на юг страны со всех концов Поволжья, Урала и центральных областей. Они прикатили, прилетели и простучали по железке с Ёбурга, Тагила, Невьянска, Челнов, Магнитки, Тольятти, Рузаевки с Инзой, Орена в частности и всего Оренбуржья в целом. Липецк, Тула, Челяба, Чебосраки и Йошкалала, нас свозили отовсюду.
Мы присягнули и прошли типа маршем, еще совершенно не умея этого делать. Счёт, и-и-ираз, без раз-раз-раздватри, потому как не положено. Прошли горланя про БТРы, что летят-гудят в тишине ночной. Прошли, хотя дома песни были разные, и даже они пока ещё разделяли нас. На слушавших Круга, Ноговицына и Шуфа, «Сектор Газа», «Кино» и Чижа, рэп, что кал и метал, что тоже кал. И, вот ведь, «Ковыляй потихонечку…» в армейке казалась совершенно другой. Я, правда, как не любил её, исполняемую дворовыми балалаешниками с подвываниями, так и не полюбил.
Мы присягнули, а выступивший врио комполка, красава майор Протас, качок с профилем римского центуриона, провещал нашим усатым батькам с папками и нашим заплаканным матерям о чести, представленной их детям страной. Нас ждали Дагестан, нас ждали дембеля-деды, черпаки и редкие слоны призыва 2–7, еле-еле собранного осенью девяносто седьмого. А ещё нас ждали караулы, проёбанные магазины, сдаваемые за коньячину в Первомайку, обязательный просмотр видеокассеты с весёлыми развлечениями суровых бородачей над пацанами с нашей же заставы, случившиеся с годок назад, ошеломительные ощущения от северокавказской зимы и… И много всего другого.
Ни к чему этому ни судьба, ни отцы-командиры нас не готовили. Если судить по КМБ, то готовили нас не иначе как к работе дворника-чернорабочего, сезонно подрабатывающего сборщиком урожая и мечтающего альтуистически строить церковь за церковью.