Димка проспал до обеда. Проснувшись, он почувствовал жуткий голод. Живот утробно и недовольно заурчал. Димка, позабыв обо всех своих злоключениях, приветливо улыбнулся сидящему в кресле камердинеру.
— Фёдор, наколдуй, пожалуйста, что-нибудь поесть. Умираю с голоду!
— Потерпите ещё немного, ваше сиятельство. Готовить как раз заканчивают. Еду нельзя наколдовать из воздуха, — улыбнулся он. — Я её только переношу из вашего имения прямиком в эту палату.
— Да ладно? А я-то думал, что волшебники даже из пустого места могут любую вещь наколдовать.
— Такое только в сказках бывает, а в жизни, даже волшебной, все не так просто. — Улыбка Фёдора стала ещё шире. — К слову говоря, Виктор Степанов уже пришёл в себя и чувствует себя вполне сносно. Доктор разрешил посещения.
— Так что же ты раньше молчал⁈ — воскликнул Димка и пулей вылетел из палаты.
Фёдор, чтобы ещё больше не настраивать против себя персонал магической лечебницы, решил лишний раз не развоплощаться и, поспешно вскочив с кресла, быстрым шагом последовал за молодым графом.
В этот раз в общей палате, где лежал Виктор, других пациентов не было. Дима проскользнул в приоткрытую дверь и вдруг в нерешительности замер на пороге. Он совершенно не знал, что полагается говорить в таких случаях. Витька сидел на кровати спиной к дверям с низко опущенной головой, словно разглядывая что-то, лежащее на коленях.
— Привет, — сказал Димка, зачем-то махнув при этом рукой.
Витька вздрогнул, быстро сунул за пазуху какой-то маленький листочек и боязливо обернулся.
— Привет, — сконфужено ответил он, поднимаясь с кровати.
В это время в палату вошёл Фёдор. Витька тут же испуганно юркнул под одеяло.
— Не бойся. Это Фёдор. Он хороший. — Димка подошёл к Витькиной кровати и улыбнулся. — Давай с тобой дружить? — и он протянул Вите руку.
Тот быстро пожал протянутую ладонь и, ни слова не ответив, снова с опаской поглядел на широкоплечую фигуру камердинера.
— Да не бойся ты. Говорю же — это Фёдор. Он меня охраняет. Пока он рядом, никто тебя не обидит, правда ведь, Фёдор?
Камердинер на мгновение задумался, а затем молча кивнул головой. Витька нехотя вылез из-под одеяла и встал на ноги. И тут у него из-за пазухи вылетела помятая фотография. Витька судорожно попытался её поймать, но вместо этого ещё дальше её отбросил. Фото упало к Димкиным ногам. Он нагнулся и осторожно его поднял, с интересом вглядываясь в красивое и немного, как ему показалось, грустное женское лицо.
— Отдай! — умоляюще крикнул Витька, протягивая руку к снимку.
— Это твоя мама? Очень красивая! Правда! — Дима протянул Вите фотографию. Тот молча её выхватил и бережно убрал во внутренний карман рюкзака, лежащего возле кровати.
Дима вспомнил, что Витина мама умерла в том же году, когда пропал его собственный отец. И от этого внезапного воспоминания его желание подружиться с Витькой стало ещё сильнее. Он повторно спросил у него:
— Давай дружить?
В этот раз смысл сказанного наконец-то дошел до Вити. Он посмотрел на Димку удивлённо и недоверчиво.
— Со мной никто не дружит. Зачем тебе дружить с таким, как я?
От такого ответа Дима немного опешил и сразу даже не нашелся что сказать. Потом его осенило:
— Ты же мне жизнь спас! Ты что, не помнишь?
— Я? Тебе⁈ — ошарашенно ответил Витька. И, словно оправдываясь, добавил: — Да я просто увидел, что водитель большой машины кинул в тебя чем-то чёрным. Ты лежал весь перепачканный. Я просто собирал с тебя всю эту дрянь. Даже не знаю, почему. Я просто знал, что это надо сделать и всё тут. Только потом я сам весь перепачкался и не смог стряхнуть с себя эту черноту. А дальше… я ничего не помню.
— Выходит, ты до сих пор ничегошеньки не знаешь⁈ — удивлённо воскликнул Димка.
— Не знаю чего?
— Что ты волшебник! — выпалил Димка, широко улыбнувшись.
Витька попятился к окну.
— Не знаю, что тебе от меня нужно, но это не смешно. Зачем ты так со мной? Я же тебе ничего плохого не сделал. — В голосе Витьки прозвучали обида и испуг.
— Фёдор, да скажи ты ему! — Димка оглянулся на камердинера. Но тот почему-то продолжал молча стоять возле дверей.
И тут Димку осенило.
— Слушай, а ты кушать хочешь? У нас там сейчас столько вкуснятины будет! Нам на двоих хватит.