— Тогда расскажи лучше, как Прохор по Тёмному лесу ходит и Раху Локмеру на глаза не попадается?
— Ясное дело как. Плащ-невидимка у него. Да только не простой, а особенный. Такой в магазине не купишь. В нём можно даже под самым носом у стража Тёмного леса шнырять, да так, что тот ничегошеньки не заметит.
— Ух-ты! А откуда он у него? Неужто сам сделал? — удивился Димка.
— Какое там! Ему такое не под силу, — махнул рукой Фрол. — Реликвия это семейная. В семействе вашем передается от отца к сыну с незапамятных времен. А как матушка ваша однажды занемогла, так и выпросил Прохор Степанович у вашего отца плащ-то этот. Пойду, говорит, в Тёмный лес искать цветок чудесный, авось, найду. Долго его не было. Вернулся весь потрёпанный, в ранах, в крови, но нашел! И графиня цветком-то этим и вылечилась. Вот с тех самых пор плащ на сохранении у нашего лесничего. Он с ним частенько в Тёмный лес по всяким нуждам своим заглядывает: за животным ли диковинным или за травкой какой целебной. А плащ, говорят, этот сделал и не человек вовсе, а один из древних богов, чтобы с возлюбленной своей встречаться. Легенда одна забытая про это сложена. Прохор Степанович её знает. Я краем уха слышал, но как ни просил его рассказать, он ни в какую.
— Ну и дела, — протянул Димка. — Вот бы нам этот плащ одолжить у него ненадолго. Как думаешь, он согласится?
— А кто ж его знает, ваше сиятельство? Плащ-то хоть и принадлежит вашей семье, но тут изволение вашей матушки требуется, — развел руками домовой. — Вы вот что, придите к нему с честным словом, да с добрым сердцем, авось и уговорите. А если юлить и что-то выдумывать начнете, тогда пиши пропало. Он всегда это чувствует и меня часто за это ругает. Однажды месяц со мной не разговаривал. — Фрол покраснел, как рак. — Я тогда соврал, что Остап смертельно болен и нам надо срочно в Тёмный лес за целебными кореньями. Я ведь маленький, на спину к нему прыгну и мы вдвоем под этим плащом-то и поместимся. А мне ой как надо было тогда спящую красавицу отыскать, — грустно закончил домовой.
— Что ты к этой спящей красавице так прицепился? — недоумевающе спросил Димка.
Фрол мечтательно прикрыл глаза.
— Говорят, ваше сиятельство, кто красавицу ту разбудит, тому тайное знание даровано будет. А я жуть как люблю что-нибудь новое узнавать, — сказал домовой, с вожделением взглянув на гору книг на Витькином столе. — Только вот матушка ваша… Ну вы знаете. — Он грустно опустил глаза в пол и замолчал.
— Ну и как бы ты её разбудил? Дудки-то у тебя ещё нет.
Фрол от изумления даже рот открыл.
— А и правда, как? — пробормотал он, почесав затылок.
— Во-от, наконец-то начинаешь соображать. Первым делом надо дудку раздобыть, а потом уж всё остальное. А для этого нам нужно к Прохору за плащом и к водяному за кровью, а потом уж через портал в Тёмный лес. Сможешь завтра всё устроить?
— Почему именно завтра? Что за спешка такая? — удивился Фрол.
— Ты что, не слышал? Мама с Фёдором уезжают утром на несколько дней. А у Василия полно своих забот, чтобы ещё за мной присматривать. Это наш шанс состряпать всё без лишнего шума. Понял теперь?
У Фрола тут же загорелись глаза, и он быстро кивнул.
— Только маме ни слова, иначе все пропало.
— Могила, ваше сиятельство, — и Фрол ударил себя кулаком в грудь.
— Ну вот и договорились. Завтра после маминого отъезда встречаемся здесь. Отведешь нас к Прохору. А на вечер договорись с водяным. Сможешь?
— Будет сделано, ваше сиятельство, — домовой с уважением посмотрел на Димку и шутливо взял под козырек.
Мама с Федором уехали рано утром, когда Димка ещё крепко спал. Проснувшись, он увидел на письменном столе записку, где торопливым маминым подчерком было написано:
«Милый, веди себя хорошо, слушайся Василия. Скоро вернусь. Люблю. Мама.»
Димка быстро привел себя в порядок, оделся и побежал завтракать. Он очень боялся опоздать на встречу, которую сам вчера и назначил. После завтрака, терпеливо выслушав пространную лекцию Василия о том, что можно делать, а чего лучше избегать, и пообещавшись явиться к обеду, Димка выскочил из усадьбы и помчался к домику садовника.
Поднявшись к Витьке, он застал его за вчерашним занятием: чтением школьных учебников. Фрол беспокойно ходил из угла в угол, то и дело заглядывая через Витькино плечо и поглощая любопытными глазами большие куски текста.
— Привет. Ну что, идем к Прохору? — без лишних предисловий выпалил запыхавшийся Димка.
Фрол согласно кивнул, возбужденно потирая руки, и пошел к выходу. Димка радостно последовал за ним. Витька же, тоскливо глянув на ещё непрочитанные книги, с сожалением захлопнул учебник и нехотя поплёлся за всеми.