8 декабря
Зашедши на минуту в департамент, где я написал черновое прошение в отпуск, поехал я в Сенат, в герольдию, где узнал, что дело об переименовании меня в 12-й класс уже окончено; для подписания оно находится теперь у министра просвещения и на этих днях будет отправлено в департамент. Это, конечно, хорошо, но лучше бы было, если бы теперь всё уже кончено было и я бы мог получить при отставке и мои дипломы, необходимо нужные для вступления в военную службу. Теперь придется мне ехать с одним отпуском. Я заказал себе саблю и нашел продающиеся пистолеты: таким образом, самым нужным я уже запасся. Я купил Гнезиуса немецкую грамматику и отыскал сочинения Бессмарка о тактике кавалерии; всех купить дорого, а некоторые непременно нужно. Таким образом, я начинаю приготовляться к военной жизни моей; решено – я натачиваю мой меч боевой, который, может статься, не отразит и первого вражьего удара – кто знает?
9 декабря
Я был у Бегичевых, где довольно долго просидел после обеда, приготовляя корпию; после сидел у своего хозяина с забавной его дочерью, а оттуда пошел к барону. – Я получил от матери и Лизы письма; первая пишет об окончательной сделке касательно имения и зовет меня скорее приехать, а вторая говорит обыкновенные нежности и ждет меня тоже – скоро исполню я их желание.
10 декабря
Наконец я заказал для сестры раму к ее портрету Байрона78. Из департамента я ходил искать часов для себя и Миши – для них и других разных покупок нужно мне будет около 400 рублей. – Я еще всё не зная, проситься ли мне в отпуск или прямо в отставку: завтра поутру сходить надо поговорить об этом с Шахматовым. Обедал я у Анны Петровны с Петром Марковичем, а после проспал и просидел дома, за то хочу как можно позже лечь спать. Этими днями надо написать последнее письмо отсюда к Языкову – я по сю пору не отвечал на его последнее. Я видел Вронченкин перевод “Гамлета”:79 он хорош, но стихи всё еще не гладки и тяжелы у переводчика, хотя перевод его и должен быть верен и близок к оригиналу. Нельзя то же сказать про переводы Шиллера (Wallenstein) и Гёте (Götz) Шевырева80, язык в них несравненно хуже, и сверх того еще они не верны, как говорят сравнивавшие их. – Вронченко напомнил мне теперь отрывок, переведенный Плетневым тоже из Шекспира: признание в любви Ромео и Юлии, когда ночью из саду Ромео через окно разговаривает с Юлиею; эта сцена есть одна из прекраснейших, которые написал Шекспир; простота, невинность и сила чувств Юлии в ней прелестны, восхитительны – зато и Плетнев прекрасно нам ее передал; он далеко оставляет за собой нашего дерптского переводчика81. – В пятницу – 14 число, следственно, через 4 дня и ровно через год после моего отъезда из Тригорского я думаю выехать отсюда. С какими удалыми надеждами я ехал сюда! – и сколько их исполнилось? – ни одной!.. Теперь их тоже много в груди, но через год им такая же будет судьба, может статься, и всю жизнь![44] В таком случае вопрос Гамлета: “Быть или не быть” – сам разрешится всё равно.[45]
11 декабря
Подал я просьбу об отставке меня из службы и надеюсь скоро получить оную. Петра Марковича задерживают в ломбарде, не выдавая ему денег: обещали прежде выдать завтра, а теперь отсрочили до четверга, а может быть, и до будущего вторника; весьма досадно, если нам придется так долго ожидать по-пустому деньги и терять время. – Весь день я пробыл у барона. Софья очень была мила со мною, уверяла, что ей тяжело будет расставаться со мною и что часто вспоминать будет обо мне. – Там был Плетнев и Подолинский, также один поляк Жельветр, который приезжал заговаривать зубную боль Софьи; он очень смешил нас своим обращением82.
12 декабря
В департаменте я отдал на гербовую бумагу – на производство дела по просьбе об моем увольнении: всего 9 рублей мне это стоит покуда. О возвращении дипломов моих нужно, как говорят, сделать особенное отношение в герольдию. Я думаю, что я и без них могу обойтись. Петру Марковичу обещают в пятницу (14) выдать деньги, следственно, в субботу можно нам будет выехать: дай Бог успеть нам в нашем намерении. Обедав у Пушкиных, узнал я, что Александр Сергеевич уехал из Малинников и уже в Москве теперь83, – жаль, что я его не застану у нас. Вечер я провел у барона; Эристов был там очень забавен, Софья, несмотря на зубную боль, в минуты отдыха была любезна, т. е. нежна, охала, что желает, чтобы зубы ее болели, пока я не уеду, чтобы развлечь себя тем; это очень мило и хорошо сказано.