А до войны у нас были превосх[одные] воен[ные] кадры, беспред[ельно] пред[анные] парт[ии] и Род[ине]. Те, кто сохранился: Рокоссов[ский] (а он сидел), Горбатов, Мерецков (прис[утств]ует на съезде: и мн[огие] другие, несм[отря] на тяжел[ые] муки, перенес[енные] в тюрьмах, в 1-ые же дни войны показали себя наст[оящими] патриотами. А ведь мног[ие] из них погибли в лагерях и тюрьмах.
Все это и привело к та[кому] полож[ению], которое угрож[ало] велич[айшей] опасностью нашей Род[ине].
Было{бы} неправ[ильным] не сказать о том, что после 1-х тяжел[ых] неудач и пораж[ений] на фронтах, Ст[алин] считал, что наступил конец. В одни из бесед в эти дни он заявил:
«То, что создал Л[енин], все это мы безвозвратно потеряли»
После этого он долг[ое] время фактич[ески] не рук[оводи]л военн[ыми] опер-ми[операциями] и вообще не приступ[ал] к делам, и вернулся к рук[оводст]ву только тогда, когда к нему пришли некот[орые] члены Политб[юро] и сказ[али], что нужно безотлаг[ательно] приним[ать] такие-то меры, чтобы поправ[ить] полож[ение] дел на фронте.
Т.о., грозн[ая] опасн[ость] в перв[ый] пер[иод] войны явил[ась] во многом рез[ультатом] пороч[ных] методов рук[овод]ства страной и парт[ией] со стор[оны] Сталина.
И дело не только в моменте начала войны, но и в той нервозности и истеричности, к[отор]ую проявл[ял] Ст[алин] при вмешат[ельстве] в ход воен[ных] опер[аций], и к[отор]ые наносили нашей армии серьезный ущерб.
Ст[алин] был очень далек от поним[ания] реальн[ой] обст[ановки] на фронте. За всю О[течественную] в[ойну] он не был ни на 1-м уч[астке] фронта, ни в 1 из освоб[ожденных] городов, если не считать молниеносн[ого] выезда на Мож[айское] шоссе при стабильн[ом] сост[оянии] фронта, о чем напис[ано] столько литер[атурных] произвед[ений] со всяк[ими] вымыслами и столько красочн[ых] полотен (!) Вм[есте] с тем Ст[алин] непоср[едственно] вмешив[ался] в ход опер[аций] и отдав[ал] приказы, к[отор]ые нередко не учитыв[али] реальн[ой] обст[ановки] на фр[онте] и вели к колосс[альным] потерям чел[овеческих] жизней.
Вот факт, как Ст[алин] рук[оводи]л фр[о]нтами. Его подтвердит здесь прис[утствующий] марш[ал] Баграмян, к[отор]ый тогда был нач[альником] опер[ативного] отд[ела] штаба Ю[го]-З[ападного] фронта.
Когда в 42г[оду] под Харьк[овым] для наш[их] войск сложил[ись] искл[ючительно] тяжел[ые] условия, мы прин[яли] прав[ильное] решение о прекращ[ении] опер[ации] по окруж[ению] Х[арькова], т.к. это грозило роков[ыми] последствиями. Мы долож[или] Ст[алину], что обстан[овка] тре
бует изменить план действ[ий], чтобы не дать врагу уничт[ожить] крупн[ые] группир[овки] наших войск.
Вопреки здр[авому] см[ыслу] Ст[алин] откл[онил] наше предл[ожение] и приказ[ал] продолжать опер[ацию] по окр[ужению] Х[арькова], хотя над наш[ими] войск[ами] нависла реальн[ая] угроза окруж[ения] и уничтож[ения].
Я звоню Васил[евскому] (он здесь присут[свует]) и умоляю доложить т[оварищу] Ст[алину], какая сложил[ась] обстан[овка]. А надо сказ[ать], что Ст[алин] опер[ации] планиров[ал] по глобусу (Оживл[ение] в зале). Да, т[овари]щи, возьмет глобус и показ[ывает] на нем линию фронта. Так вот я и говорю Вас[илевскому] — доложите на карте обстан[овку], нельзя продолж[ать] намеч[енную] ранее о[перац]ию.
Вас[илевский] ответ[ил], что Ст[алин] уже рассм[отрел] этот вопр[ос] и он, В[асилевский], > не пойдет к Ст[алину] доклад[ывать], т.к. тот не хочет слушать его доводов по этой опер[ац]ии.
Я позвон[ил] Ст[алину] на дачу. Взял трубку Маленков. Я ему гов[орю], что звоню с фр[онта] и хочу лично переговор[ить] с тов[арищем] Ст[алиным]. Ст[алин] передает через М[аленкова], чтобы я говор[ил] с М[аленковым]. Я вторично заявл[яю], что хочу лично долож[ить] Ст[алину] о тяж[елом] полож[ении] на фронте. Но Ст[алин] не счел нужн[ым] взять трубку, а еще раз подтв[ердил], чтобы я говор[ил] с ним через М[аленкова], хотя до телеф[она] пройти неск[олько] шагов.
“Выслушав” т.о. нашу просьбу, Ст[алин] сказал:
– Оставить все попрежнему!
Что же получилось? Худшее, что мы предполагали. Немцам удалось окружить наши воинс[кие] группировки, в рез[ульта]те чего мы потеряли сотни тысяч наших войск (!) Вот вам военный “гений” Сталина, вот чего он нам стоил (Движ[ение] в зале).
После войны при встр[ече] Ст[алина] с чл[ена]ми Политб[юро] Микоян сказал, что Хрущ[ев] был тогда прав насчет харьк[овской] опер[ации], напрасно его не поддержали. Ст[алин] стр[ашно] рассердился. Как это он был не прав! Он “гений”, не может ошибаться. Ст[алин] никогда не признав[ался] ни в 1 больш[ой] или мал[ой] ошибке, хотя немало ошиб[ок] соверш[ал] и в теор[етических] вопр[осах] и в практ[ической] деят[ельности]. После съезда нам прид[ется] пересм[отреть] оценку многих военн[ых] опер[аций] и дать им прав[ильное] объясн[ение].