Словом, это оказался не имеющий прецедентов “Интвид” во всей мировой истории. Лопнул величайший мыльный пузырь, раздувшийся чуть не до космических размеров! Сколько теперь полетит литературных произведений (баллады, песни и пр[очие] произведения композиторов уже вышли из строя), пьес, поэм. Гимн будет другой (об этом я думал ранее и верно!) А сталинские премии? Или носители их останутся типовыми по боязни международного скандала? На их месте я сам не стал бы носить медали.
Интересно, как будет с мавзолеем? С пантеоном? Все-таки разоблачение Сталина происходило очень медленно и постепенно, народ подготовляли к этому исподволь.
Да, кстати! В больнице, где я лежал в 1954 г[оду], один старик называл Сталина “душителем колхозного крестьянства”. И, оказывается, это верно! Налог на крестьян превышал их доходы, а жизнь колхозную Сталин знал только по лакированным кинофильмам.
Словом, уму непостижимо! Несмотря на невообразимо громадный обман, тянувшийся десятки лет, правда все же вышла наружу — правду не скроешь!
А как подумаешь — зачем все это было нужно?
Vanitas vanitatum et omnia vanitas!..
13 марта. Вторник. Вечером купил за 1250 р[ублей] пишущую машинку “Олимпия”, т.к. “Москва” меня не устраивает, слишком маломощна. Накануне умер Болеслав Берут, и тело его было выставлено для прощания в Коломенском зале. Центр был закрыт, нам с Вивой пришлось ехать по ул[ице] Кирова кружным путем.
14 марта. Среда. Осваивал новую машинку. Начал печатать пьесу “Рыбку Финита”. Напечатал 20 страниц. Машинка дает 5 экземпляров, 5-шт[ук] лучше, чем у “Москвы” 3-шт[уки].
15 марта. Занимался в Ин[ститу]те, имел долгий разговор с Н.М. Челабовой, которая очень толково изложила мне содержание письма (вернее, доклада) Хрущева. Оказывается в этом докладе очень много противоречий, можно после него задать множество вопросов. Челабова (как и многие другие) считает опубликование доклада несвоевременным. А истину во всем этом деле мы, видно, узнаем нескоро…
Вечером перепечатал 10 стр[аниц] “Р[ыбки] Ф[иниты]”
16 марта. Вечером был в Лит[ературном] Клубе на вечере “что такое хорошо и что такое плохо?” — по вопросам производства товаров широкого потребления нашей легкой промышленностью и торговли ими. Были три заместителя министров. Было много горячих и горьких речей. Выступали Мариэтта Шагинян, С. Кирсанов, А. Барто и др. Выступали хорошо, а к чему это? Не первое уже это совещание по данному вопросу, а воз и ныне там. Одна болтология…
17 марта. Муся затащила меня в кино смотреть глупую автсрийскую комедию “Я и моя жена”. Вернулся с головной болью, т.к. сидели в духоте, в бельэтаже.
18 марта. Воскр[есенье]. Закончил перепечатку “Рыбки Финиты”.
19. Правил “Рыбки Финиту”, оформлял.
21. Среда. Начал перепечатывать пьесу “Чудесные пилюли”. 20 страниц. Партсобр[ание] в Ин[ститу]те, доклад Ломако.
Забыл записать — 17 или 1830 получил из Пскова письмо от М. Ульянова, обещает. поднять вопрос о переиздании “Зодчих” в изд[ательст]ве “Псковская правда”.
22. 10 страниц “Чуд[есных] пилюль”.
23. 10 страниц “Чуд[есных] пилюль”.
24, суббота. Правка и оформление. Думал о переделке “Терентия и Тентия” по рецензии Херсонского, т.к. я нашел его замечания справедливыми. Идеи насчет переработки пришли ночью, когда я лежал без сна и думал.
25, воскр[есенье]. Утром был у протезиста, он предложил мне вставить в верхнюю челюсть постоянные зубы, я согласился. Он производил над зубами довольно неприятные операции при помощи бор-машины. Я сидел и терпел.
Прямо из Театра Сов[етской] Армии приехал в Коломный зал Дома Союзов, на открытие “Недели Детской Книги”, “представлялся” читателям.
Слушал концерт.
28, среда. Работал целый день. Переделывал “Терентия и Тентия”, думается, что образ Терентия значительно вырос. Изменено окончание злоключений попа Ивана, снимающее жалость к нему и зрителя. Написана “Песня Терентия”.
Машинистка принесла 3 экз[емпляра] “Проклятой тайны”, довольно паршиво перепечатанной. Вечером правил, прошел 40 стр[аниц].
В “Правде” появилась большая редакц[ионная] статья “Почему культ личности чужд духу марксизма-ленинизма?” Более откровенно, чем прежде, в ней говорится о делах, творившихся при Сталине.