— Добавление про Римму (любопытно, что 28 лет назад она была в гостях у меня на дне рождения, а мне было 20!): она к 50-летию просила зал Чайковского, а там, говорят, с 65-го, когда был юбилей Шолохова, более никто не выступал. Исаев ей отказал, тогда она его и стукнула. Марков их «мирил», а в знак «перемирия» ей. дали зал! Говорят, они ликуют.
— Подпольщик: Маркову выстроили дачу по казённым ценам, Литфонд заплатил 80 т[ысяч], ему оформили счёт на 8. Вот почему Марк[ова] и весь проворованный Литфонд при нынешних условиях никогда не тронут.
Львов: Катаев дал Наровчатову «Вертера», мы все в р[ед]к[оллегии] проголосовали «за», чтобы эта вещь не ушла за границу, наметили на №3, цензура задержала, попросили дать предисловие для разъяснения, Катаев отказался, написал врезку сам Наровчатов, очень следили за экземплярами вёрстки, чтобы не попала на сторону, вышло в № 6, посыпались письма от ст[арых] б[ольшеви]ков, чекистов, читателей, полож[ительных] было только несколько, прочие все — бранные, из ЦК никаких претензий не было, потом по поводу писем в ЦК кого-то из них пригласил Долгов, попросил ответить вежливо и лучше устно, чтобы не было повторных, но хотя они и старались, повторные всё же были;
А. Крон бранился, многие иные писатели, осн[овной] упрёк — антисемитизм, сам Катаев очень сердится, когда говорят ему, что он еврей, но дочь замужем за Вергелисом. Катаев будто бы даже и не знает, что произошёл скандал; всё это, мол, было предпринято для борьбы с троцкизмом. Думаю, что Львов врёт немного, т.е. что разрешение печатать было получено им с самого-самого верху (думаю, Кащей), а в остальном этот дурачок и не знает ничего.
Пошутил тут с Наркирьером о масонах — раз, другой. Потом он и говорит: помните, как-то давно я в разговоре с вами назвал Ст[алина] «Йоськой», а вы попросили, что при вас, мол, не надо, так вот и я — не надо о масонах. Всё это говорилось, естественно, в шутку (таков стиль наших бесед), но характерно.
— Жюрайтис очень интересный и умный человек. После истории с «Пиковой» он потерял все гастроли за рубежом, отчасти и тут. Ходил к Демичеву и Барабашу, его они ласкали словами, но прямо говорили, что помочь ничем не могут. Кухарский — сионист. Образцова — высококлассная певица уровня Тибальди или Каллас, она всё понимает, особенно её муж, физик, но прямо говорит, что выступать против пока не будет, ибо оборвут карьеру.
— О попытке меня уволить слухи по Москве всё же пошли. Мне об этом говорил Семёнов (из «М[олодой] г[вардии]», а он не такой уж осведомлённый человек. Передавали про разговоры и другие.
— Стаднюк сказал, что Цвигун застрелился. Более чем возможно: очень неожиданная смерть, а сказано — «после долгой и продолжительной», хотя о его болезнях ничего не было слышно, наоборот — здоровенный бугай и не старый; <...> напиши «скоропостижно» — все догадаются. Характерно также, что нет подписей Рожи, Кащея и прочих, а ведь они появлялись под некрологами разных там актёришек, тут же — член ЦК и член бровастой мафии (в Молдавии с ним служил). Но в любом случае его смерть, как и снятие Кабалоева, — очень характерный фон к кончине Кащея.
Прочёл речь Ярузельского. Давно мне казалось, что в Польше сегодняшней, где противоборствующие силы мира столкнулись открыто и прямо, должно родиться новое слово. И оно родилось: отказ от марксо-бланкизма, даже фразеологического, примирение с Церковью, опора на национальные традиции, очищение от воровской скверны, прямая военно-политическая диктатура. Всё это очень интересно для нас и полезно. Наверняка многие об этом задумываются.
— Вышел №1 «Н[ашего] современника]». Это похоже на «Н[овый] м[ир]» в лучшую его пору: весь журнал от первой до последней полосы безумно интересен, высоко профессионален и культурен, целенаправлен и един, как патроны в обойме. Каких успехов всё же добились мы за 15 лет! А они в идейном соревновании нам полностью проиграли, ибо противопоставить нечего, а бороться с нами открыто, как совсем недавно с Глазуновым, Солоухиным («Письма») и Чалмаевым уже не могут: сегодня за цитату Ленина и Маркса не спрячешься, тем паче за Чернышевского, и о «русской отсталости» не заговоришь вслух. Вот 27-го вышла малюсенькая статейка Бориса Хотимского о Еленине в «Литературной газете». Хвалят, но ни слова возражений мне, хотя очевидная этика требует если не подробного спора, то отмежевания, пусть вскользь и анонимного. Им буквально нечего возразить вслух, а всякое привлечение внимания к спору, где они проигрывают, им невыгодно. Прочёл Солоухина, слёзы в глазах. Как сильно, но как трагично! Глава о Тенишевой зловеща: княгиня, жена фабриканта заботилась о рабочих и крест[ьянских] детях, собирала русскую культуру, а вы, сволочи, вы всё это уничтожили!.. <... >