2 ноября, вторник. Забавное, если иметь в виду предыдущие явления, сообщение прошло сегодня по радио. Записываю близко к тексту. Оказывается, германский канцлер Ангела Меркель во всеуслышание заявила о крушении мультикультурной политики в ее стране. Вот тебе и нападки на людей, о которых раньше били в колокол! Инородцы не ассимилируются в Германии, эмиграционная политика провалилась. В радийном комментарии есть мысль о том, что раньше что-то подобное могли высказывать только маргинальные круги, а вот сейчас об этом говорит канцлер. В связи с этим я вспоминаю и манифест Михалкова и наконец-то разрешенный в Москве «Русский марш». Некоторые «горячие» мысли Михалкова я нахожу совершенно справедливыми, в частности, его сопротивление внезапной и быстрой модернизации. Еще проживем с десяток лет, хватим лиха и тогда, может быть, вспомним михалковский манифест.
Опять изменил своему правилу «один день - одно дело». Утром снова объединенный семинар - первый и пятый курсы, потом в два часа просмотр во МХАТе на Тверском нового спектакля, потом на машине в Даниловский монастырь - сегодня клубный день. Быть к 18.30. Все для меня важно, все играет для меня значение, все части романа моей жизни и все части моего Дневника, - ни от чего отказаться не могу.
На этот раз, возможно наученные прошлым опытом, мои пятикурсники были подобрее. Кстати, не умея в интригах мыслить мгновенно, только сейчас сообразил, что прошлые выступления против работы Антона Баранова, конечно, отчасти, пожалуй, даже не совсем осознанно, были организованы Сашей Нелюба. В памяти вдруг всплыло, как она жаловалась на парня еще летом, когда работала в приемной комиссии. Вспомнил, как она почти на правах администрации советовала мне его не брать в семинар. Уже в приемке у них был конфликт. Но тогда я это мимо сознания пропустил, а вот теперь все вернулось. А уж, прочитав текст, с характером и отрицательной харизмой Саши настроить ребят трудностей не составляет. Да и настраивать не надо, надо сделать несколько замечаний. Аудитория нервная, восприимчивая, рефлектирующая. Да и паренек в глазах «старших» вел себя не лучшим образом. Здесь, как в армии, «деды» и «салаги».
Рассказы Яны Хабибуллиной, которые обсуждались сегодня, по общему содержанию и рисунку, конечно, не сильнее барановской прозы, но все пошло по-другому. Больше ругали свои, первокурсники. Ругать есть за что. Есть в этих детских рассказах определенная вторичность тона, знакомая, «детская» интонация, но есть и точные находки, определенная и необходимая для литературы доброта, наблюдательность. Ксения Фрикауцан так и сказала: хороший старт. Надо, кстати, с ребятами поговорить относительно критики в искусстве. С ней нужно быть предельно осмотрительным. Не устраивать из чужой судьбы и чужой работы собственного бенефиса. Я все время говорю ребятам, что в литературе необходимо уметь держать удар, но и бить надо не как в бандитской драке, где сразу перо под ребро.
МХАТ на Малой сцене очень неплохо поставил спектакль по повести В. Распутина «Деньги для Марии». Общее впечатление нравственной свежести и чистого глубокого вдоха. С собой на просмотр взял двух студентов - «старшего» Антона Яковлева, потому, что попался по дороге, и «младшего» Мишу Тяжева, с первого курса, потому что он профессиональный актер. Вот Миша, как профессионал, и сказал, что сработали актеры очень здорово. Действительно, первоначальное отчуждение, когда кажется, что и одежда не та, и обувь не эта, и не люди это живые, а актеры, быстро сменяется доверием и сопереживанием персонажам. Для меня всегда показательно, в каком состоянии духа я ухожу со спектакля. Для самочувствия настоящее искусство всегда живительно. Это касается всех искусств, если сделано хорошо. Выходишь и обогащенный, и отдохнувший. Когда же искусство, как тупое ремесло, то и сидеть неудобно, и стоять плохо, и все болит, и домой плетешься, точно старая лошадь.
Мое приглашение на просмотр каким-то образом связано с материалом, недавно появившимся в «Новой газете». Мне этот материал передали в театре распечатанным из Интернета. Это некое досье, подписанное инициалами. Из текста ясно, что автор досье - оно огромное, занимает до двух десятков страниц - с Вал. Распутиным хотя бы был знаком и когда-то у них состоялся разговор. Скорее всего, автор из писательской среды. Материал собран огромный, но подан все же, несмотря на видимость объективности, тенденциозно. Реакция для человека из соответствующего круга понятная. Распутин, как в свое время Шолохов, мешает в установке приоритетов: кто среди современных писателей первый, кто второй… Этой моей немудреной мысли я нашел подтверждение, как ни странно, даже за кулисами театра Т.В. Дорониной, на доске объявлений. Там помещен большой типографский плакат с автографами ста самых популярных людей России. Я сразу отыскал двух своих хороших знакомых - Доронину и Распутина. Остальным-то это обидно! Смысл досье - не такой-то уж Распутин и великий писатель…
Автора в первую очередь раздражает русское направление в творчестве и выступлениях Распутина. Что не свойственно «Новой», так это следующий вывод: а не из-за наличия ли некоего своеобразия крови писатель так настроен?
«Вообще же можно выстроить догадку, отчего В.Г. так зациклился на русской национальной теме. Может, это от хорошей порции у него нерусской крови, как это часто бывает в подобных случаях? В лице писателя добрые критики давно уже приметили некую «примесь коренной сибирской породы», этакую «тунгуссковатость», и то правда - дед его из туземцев».
Дальше - и больше, и оскорбительнее. На тексте явственно проступает желтизна. Ощущение, что автор зациклился на вопросах чистоты крови и расы.
«Вообще эта «тунгуссковатость», ну или как там еще ее назвать, очень важна в русской культуре. Я не раз уже про это писал, вскользь. В России такие вот метисные лица, полурусские-полуазиатские, с монголоидным прищуром и белой кожей, со скулами, но и с голубыми или серыми, русскими водочными бесцветными глазами - они на каждом шагу, и их обладатели необычайно заметны в истории, в культуре. Это Лев Толстой, Достоевский, Шукшин (тоже сибиряк, кстати), Слава Курицын (с Урала), Сельянов, Пелевин, Баширов. Само собой, Вампилов, товарищ В.Г.».
Мне скучно реферировать чужую статью, хотя у меня есть и несколько иное объяснение и для аварии самолета, на котором летела в Иркутск дочь Распутина Мария. Существует и другая оценка последних рассказов этого выдающегося мастера. По-другому я смотрю на повесть Распутина «Дочь Ивана, мать Ивана». Она, кстати, признана в Китае лучшим переведенным на китайский язык зарубежным произведением литературы в последние годы. И все же не могу не остановиться на одном смелом рассуждении автора обзора в «Новой газете». Боюсь, что здесь много сказано верного.
«Я глубоко сочувствую русской идее, я всячески желаю русским успехов и удачи, я русским как украинец, живущий много лет в Москве, - не чужой, хоть сами они держат меня за чужого. Но, кажется, я не видел еще ни одного вменяемого русского национального идеолога. Никто из них не может мне объяснить, отчего бы русским не устроиться на работу в той же Москве, почему они доверяют это, к примеру, киргизам и таджикам.
Чаще всего - уж давайте сразу быка за рога - русские националисты обижаются на евреев, что те их сбили с пути. Ну, допустим, что это так. И вот я представляю себе, как два еврея строят 140 русских, и те делают, что им скажут. (Как известно, в России с населением 140 с чем-то миллионов человек евреев всего 2 миллиона.) Ну и в чем же тогда вина этих евреев, что русские выстроились к ним в очередь за получением указаний? Любой бы рад иметь на посылках 70 бесплатных добровольцев… пусть даже и пьющих».