Я завопила Марго:
— Это он, это он! Это маленький Том! Расскажи ему, кто ты! Расскажи ему про Дом Святого Антония!
Может быть, я докричалась до нее, может, нет: в любом случае Марго подняла полную книг коробку и ушла, но перед этим нацарапала свое имя и адрес внутри книги Филипа К. Дика[23] «Заявление меньшинства» и оставила ее на пороге.
Несколько дней спустя Том заскочил в книжный магазин и спросил Марго.
— Кто спрашивает? — поинтересовался Боб.
— Скажите ей, что это Том. Фанат Филипа К. Дика.
— Он никудышный писатель, старик.
— Она здесь?
— Не знаю.
Том вздохнул, вытащил из кармана куртки блокнот и записал свой номер.
— Пожалуйста, передайте ей это.
Я позаботилась о том, чтобы Боб передал. Позаботилась о том, чтобы Марго позвонила. И позаботилась о том, чтобы, когда Том пригласил ее пообедать, она согласилась.
И вот мы с Марго — обе одинаково нервничающие и обе одинаково взволнованные — дождливым вечером вторника взяли такси до «Ленокс лаундж» в Гарлеме. И мы обе воображали себе будущее: я — долгую жизнь с Томом, Марго — абсолютно то же самое. А еще я изумлялась тому, как я в конце концов все-таки все изменила. Я правила кораблем своего предназначения, ведя его к берегам и не оставляя позади ни следов, ни сожалений.
Том ждал у «Ленокс лаундж» в черном костюме и белой рубашке с расстегнутым воротником. Он сидел на ограждении, время от времени смахивая с лица дождевые капли. Я увидела стоящего рядом с ним Леона и улыбнулась.
— Стой! — заметив Тома, завопила Марго таксисту так встревоженно, что тот ударил по тормозам и резко остановился посреди забитой машинами улицы.
Марго бросила ему несколько четвертаков и извинений через спинку переднего сиденья и вылезла. Я последовала за ней. Кто-то на другой стороне улицы помахал мне. Это была Нан. Я позволила Марго побежать вперед и перешла через дорогу, чтобы встретиться с Нан.
Та притянула меня к себе и крепко обняла.
— Мне нравится твой новый цвет. Синий, верно? Ты, должно быть, видишь теперь все по-другому. — Она взяла меня под руку и решительно потащила по улице.
— Совсем по-другому, — ответила я. — Так вот, что означает изменение цвета? Я имею в виду, почему мое платье меняет цвет?
— Господи, задавай вопросы по одному, — засмеялась она. — Изменение связано с прогрессом твоего духовного путешествия. Похоже, ты достигла важной вехи. Голубой — хороший цвет.
— Но что он…
Нан остановилась и очень сурово посмотрела на меня.
— Нам нужно поговорить об этих двоих. — Она повернула голову к Марго и Тому, которые болтали и неуклюже флиртовали.
— Слушаю.
— Не слушай. Просто посмотри.
И тут же на Ленокс-авеню облака над обожравшимися мусорными урнами и прокаженными зданиями разошлись, чтобы явить мне видение.
Это был маленький мальчик, лет девяти, с грязным лицом, в одежде, напоминающей наряд уличного паренька годов 1850-х: твидовый берет, неряшливая рубашка, короткие штаны и рваная куртка. Он протягивал руки и открывал рот, как будто пел. Секундой спустя я увидела, что он на сцене. Среди сотен людей была чернокожая женщина в желтом платье, с которой мы раньше уже встречались. Теперь она была старше, с коротко остриженными волосами, глаза ее мерцали, когда она внимательно следила за представлением. И я поняла: этот мальчик — ее сын. Занавес прошуршал, и мальчик убежал за кулисы. Мужчина, в чьи руки он бросился, был Том. Его отец.
— Ты уже догадалась, почему я здесь? — спросила Нан, приподняв брови.
— Ты хочешь остановить всякие романтические отношения между Марго и Томом.
Нан покачала головой.
— Я хочу, чтобы ты поразмыслила о мозаике в целом, прежде чем будешь манипулировать ее кусочками. Ты уже знаешь, за кого выйдет замуж Марго. А теперь ты видела и результат решения, которое примет Том.
— Но он его еще не принял! И Марго тоже! — Я остановилась и сделала глубокий вдох. Я сердилась. — Послушай, я свой… Я ангел-хранитель Марго не без причины. И мне кажется, причина заключается в том, что я слишком хорошо знаю все, что она должна была сделать, и все, чего ей делать не следовало. И первое, чего не следовало делать, — это выходить замуж за Тоби.
— Почему? — пожала плечами Нан.
Я внимательно посмотрела ей в лицо. «Почему»? С чего вообще начать?
— Верь мне, — сказала я, — мы с Тоби… Мы не подходили друг другу. Мы разошлись, верно? Так какой мне смысл позволять Марго заключить брак, из которого все равно ничего не выйдет?