А ещё люди убивают людей, потому что человек человеку – волк. И это тоже иногда остаётся безнаказанным. Когда кого-то ударяют по одной щеке, тот почти никогда не подставляет другую, потому что у него есть свои шипы и он с детства научен только нападать и защищаться.
Речь действительно идёт о самых разумных существах, а киты занимают второе место согласно очередной убогой статистике. Однако они готовы пожертвовать собственной жизнью ради того, чтобы спасти родственную душу.
Одевайся теплее…
Одевайся теплее, держись и вдыхай глубоко
Этот призрачный день и немую безлунную ночь,
Твой естественный внутренний свет ярче всех маяков,
Тьма не может быть вечной: однажды она уйдёт прочь.
Я не буду скучать в ожидании робких лучей,
Я сама могу ярко, как солнце, над миром светить,
Здесь, конечно, немало жестоких и странных вещей,
Слишком многое надо принять и нельзя изменить.
Оставайся собой: очень скоро наступит та жизнь,
Когда ты перестанешь в холодные дни замерзать,
Идеальным быть скучно: рискуй и опять ошибись,
Добивайся побед, но позволь иногда проиграть.
Кто сказал, что счастливым быть сложно? сложнее – ценить,
что имеешь сейчас, нам не надо с упорством стальным
Покорять Эверест, чтобы этим других удивить,
Быть достаточно просто живым, до предела – живым.
О кармических связях
Разве не напоминает путь Неба натягивание лука?
Лао Цзы
Разве жить – это не значит собирать стрелы, выпущенные неосторожными лучниками к нашим ногам? Каждый человек, который робко заглядывает в твою жизнь или, напротив, эффектно появляется на пороге, оставляет после себя запах, звук, цвет. Кого-то невольно заучиваешь наизусть и сможешь продекламировать; иных не подпускаешь и на шаг, выталкиваешь из личного пространства, не желая больше лицезреть в числе незваных гостей.
Невозможно распутать клубок хитроумных симпатий и антипатий, и ты никогда не найдешь правильные слова для ответа на риторический вопрос: «Почему именно он?» Легче вскипятить тишину, чем вытолкнуть из себя звук.
Да, мне тоже встречаются люди, не вызывающие теплого чувства, хотя я не понимаю, за что их недолюбливаю. Это не поддается объяснениям разума, а существует на тонком интуитивном уровне: вроде бы едва уловимо, но вполне осязаемо. В таком человеке раздражает все: походка, улыбка, одежда, манера говорить. А иногда и лицо кажется вполне привлекательным, вот только есть в нем какая-то отталкивающая черта. Или отвратительная вибрация в мелодичном голосе.
Ты стараешься сталкиваться с ним как можно реже, потому что тебе неприятно испытывать презрение (иногда приходит тяжелая вина за собственное несовершенство). Череда столкновений приводит к натянутому обмену любезностями; никто не собирается признаваться, что антипатия взаимна – нелепо озвучивать трюизмы. Волны, во власти которых вы оба находитесь, уже нашептали ответы на фальшивые подергивания уголков губ, и вернее разойтись, чем продолжить бессмысленную игру.
Однако лучше поговорить о противоположном: ты ещё ничего не знаешь о человеке, но заранее чувствуешь к нему расположение. Магическая притягательность лишает органов зрения, и тебе совершенно наплевать на видимые недостатки лучника. Я помню, как не могла объяснить, почему новый человек – неординарная личность для меня. Тот, кого один назовет «обычным», может стать лучшим для иного, потому что круговорот симпатий так же не подчиняется законам логики, как и антипатий.
Я верю в кармические связи, прошлые жизни и реинкарнации. Думаю, практически все, с кем нам довелось делить очередной век, уже проходили мимо, задевали плечом и наступали на ногу. Быть может, с тем весьма неприятным типом, самоуверенно попивающим кофе за соседним столиком, вас связывали прежде не самые теплые отношения: вы боролись за трон, сражались на шпагах, были палачом и жертвой, рабом и господином… Те же, с кем чувствуешь притяжение, – совсем другое; ваша встреча – взрыв, кораблекрушение, треск падающего солнца. С такими лучниками тебе все еще хочется перерождаться, чтобы иметь возможность держать за руку и следовать рядом. Пока не вырвешься из колеса сансары, твоя сбивчивая мелодия не прекратится, личная гармония не установится, но если приходишь вновь ради предопределенной встречи и находишь, борясь за нее до конца, то можно существовать и без выхода.