- Обязательно приду.
- Ага, - и все с той же улыбкой, развернулась к Стожкам...
Вся последующая седмица пролетела легким перышком по ветру. Да и Стэнка сама летала. Только этот ее "полет" ни в какое другое сравнение не шел, а именовался просто и тихо "счастьем". В состоянии счастья взметнулся в небо на полянке стог сочного прогретого сена, был подправлен огородный забор, освоен десяток новых рецептов и столько оговорено-рассказано, что хоть книгу пиши "Про подвиги и волшебство". Стэнка и сама не заметила, как они с отцом Зоилом перешли с "выканья" на интимное "ты". Впрочем, этим их "интим" пока кончался и то - еще одно открытие для девушки, знающей силу поцелуев и мужских ласк. А оно ей пока не надо было. Хватало и того, что он - рядом... Он. Вот с именем мужским как раз загвоздка вышла, потому как называть своего суженого Зоилом Стэнка категорически не могла, а Владом именовала лишь про себя, да еще тихим шепотом: "Вла-д"...
На восьмой день утренний дождик вспугнул Стэнку с "Вла-дом" от огородной печи прямиком в пустой тихий дом. Да они уж успели всё, и хозяйка дома в доказательство водрузила на стол в избе огромную миску жареных пирожков в подтеках сока. Отец Зоил втащил за ней следом тазик с посудой и прошествовал с ним прямиком в кухню:
- Молоко в погребе?! - огласился из-за занавески.
Стэнка сама себе кивнула от стола:
- Ага! - а потом в очередной раз подумала: "Счастье... И неужели люди так годинами живут? Десятками годин?.. А может, они со временем забывают, что живут в этом счастье? Привыкают к нему, как к венику у двери или новым оконным занавескам?.. Надо, кстати, их поменять. Повесить те, с вышитыми ландышами и...
- Ты где-то опять витаешь, - с улыбкой произнес отец Зоил, опуская на стол крынку и кружки.
- Витаю, - откликнулась ему Стэнка. - Садись. Я - сама, - и взяла крынку в руки.
Мужчина послушно опустился на лавку, не отрывая от Стэнки взгляда:
- У тебя...
- Что? - выдохнула она.
- Нос в муке. Иди ко мне, я оботру... - она даже глаза закрыла, когда он осторожно провел теплым пальцем по носу. Тихо вздохнул и, приподнявшись... чмокнул девушку в самый кончик. Стэнка вздрогнула. - Ты... чего?
- Ничего, - и замотала головой. - Ничего, - рука ее сама потянулась к намокшей от дождя золотой прядке на лбу, но на полпути замерла. Мужчина перехватил ее, пропустив собственные длинные пальцы между маленькими девичьими, потянул на себя. - Значит, так священники дев обольщают? - две руки сомкнулись за мужской головой.
- Не знаю, - шепотом откликнулся ей отец Зоил. - Я священником еще не "обольщал" никого. Поэтому, на всякий случай: ты позволишь мне тебя... поцело...
- О-ой, - и оба обернулись к двери. Оторопевшая Солена сползла по стенке на табурет у косяка. - О-ой...
- А дальше то что? - глядя на нее, засмеялись "застигнутые".
Солена открыла рот:
- Благословите, отец Зоил. И я, наверно... пойду.
- Солена, ты куда? - разомкнула Стэнка руки.
Мужчина встал с лавки, направившись к двери:
- Бог благословит, сестра Солена, - улыбаясь, перекрестил ее, приложился к светлой макушке пятерней и обернулся назад. - Я за третьей кружкой?
- Ага. А ты давай, проходи от порога за стол. Или "благовония" не чуешь?
- Чую, - глядя вслед мужчине, кивнула подружка.
- То-то же. Пирожки с творогом и медом. Удались сегодня, а вчера мед весь в сковородку утек... Солена, ты чего? - и уставилась в растерянное девичье лицо.
Та качнула головой:
- Если б я... - но, осеклась при виде вернувшегося отца Зоила.
- Все готовы? - проконтролировал тот посадку за стол и после молитвы спросил. - Как поживаете, сестра Солена?
- Ой, - вновь зашлась она в смущеньи. - Спасибо, благодарствую. А я... уф-ф, дело у меня к вам, отец Зоил.
- Так я слушаю.
Солена скосилась на Стэнку:
- У меня просидьба через три дня. И, вообще-то, батюшка хотел сам вас на нее пригласить, но, раз уж...
- Солена! Радость какая! Разродился твой Леош! - подпрыгнула из-за стола Стэнка и повисла на качнувшейся подружке.
Последняя теперь и пятнами пошла:
- Ну-у... Отчего ж, "разродился" то? Как полагается всё у нас... Отец Зоил?
- Да, конечно, - уверил тот, глядя на эту сцену. - Только время скажите заранее. Стэнка, пожалуйста, сядь. А насчет сроков, церковь наставляет годину за девушкой ухаживать.
- Чего? - обмерли обе "девушки".
Мужчина кивнул:
- Угу. Чтобы узнать друг друга хорошо, а уж потом...
- Матушка моя, - опустилась Стэнка назад на лавку. - Ну, ничего себе... "срок".
И каждый вспомнил про пирожки, которые, кстати, и в правду "удались". А вот после, над уже опустевшей миской, отец Зоил расслабленно выдохнул: