Я размышлял, насколько это опасно для жизни, влюбиться в Надю. Именно в этот момент она мне улыбнулась так, что мне стало жарко.
— Безусловно, стоит рискнуть, — сказал я.
У Нади чёрные глаза и темно-русые вьющиеся волосы. От неё летят искры, так что в мозгу поднимается температура.
Ой, дневник, когда она улыбнулась!.. Мне захотелось её обнять и подуть ей в уши. Но я этого не сделал. Нелегко дуть на расстоянии четырёх метров.
Я, Оке и Турлейф поехали на велосипедах домой.
Я всё время думал о Наде.
Оке пытался ехать на заднем колесе, чтобы задняя фара коснулась земли. Ему это удалось.
Надеюсь, в будущем мне ещё много раз пригодится красная ручка. Надя Нильссон — скрипачка из Юнгбергской школы.
Завтра куплю пластинку со скрипичной музыкой.
Конец простой — вампира вой
22 мая
Динь-дон. Тук-тук, дневник.
Сейчас я расскажу что-то забавное.
На этой неделе я был мужественным. Даже несколько раз. Одно из проявлений мужества — я следил за подозрительным соседом Улле. Он выглядел почти опасным. Он ходил в ВИНО-ВОДОЧНЫЙ МАГАЗИН! Там раздают пиво, вино и прочий яд. Потом Подозрительный Улле исчез… в подъезде. Подозрительно. Но мужественно.
Другой мужественный поступок — я использовал в школе очки. Почти целый день!
Даже Глыба меня не дразнил. Хотя он два раза ухмыльнулся.
Учительница сказала, что я был мужественным.
— Само собой, — круто ответил я.
Третьим мужественным поступком был секретный телефонный звонок Наде. Наде Нильссон из Юнгбергской школы. Ей с тремя страшными братишками. Честно признаться, я звонил из телефонной будки. Я долго готовился.
Привет, Надя. Я тот парень, которого ты видела в прошлую пятницу. Который на тебя смотрел, — я повторил это четыре раза.
Это звучало не очень хорошо.
— Здорово, девуха. Приходи к третьей скамейке в Замковом парке в три часа. Там тебя будет ждать тот, кто тебе нравится.
Это тоже звучало нехорошо.
— Это автоматический голос Треба Волкера, звонящего девчонкам. Вы, Нильссон Надя, выбраны Требом Волкером на роль его девчонки. Пожалуйста, подтвердите, сказав ДА после сигнала. ПИ-ИП!
Я этого не сказал.
Я написал на бумажке, что я хочу сказать. Какая удача, что мама родила меня сообразительным.
Потом я потерял бумажку.
Теперь — о мужественном. Я всё равно позвонил. Трубку взяли три Надиных братишки! И я не бросил трубки.
Кто тут, к чёрту, звонит? — поинтересовались братишки.
— Надю можно? — спросил я настолько круто, насколько мог.
Ситуация принимала опасный оборот.
Кто это? — поинтересовались братишки.
— Никто особенный, — ответил я.
— Странное имя, — произнесли братишки тоном, сулящим несчастье.
— Это мне? — раздался издалека голос.
— Твой жених! — орали братишки.
Я почувствовал головокружение. Но ничего не сказал.
— Алло. Это Надя, — раздался голос.
— Привет, меня зовут… Оке.
Хорошая придумка. Оке звучит лучше, чем Треб.
— Да? — ответила Надя.
— Да-а, — сказал я. — Да-а, — сказал я. — Да-а, — сказал я.
После шестого «Да-а» Надя спросила, что я хотел.
— Да-а, — сказал я. — Это… это трудно — играть на скрипке?
— Играть на скрипке? — удивлённо переспросила Надя.
— Ещё один «потяни кота за хвост»! — орали братишки сзади.
— Я заинтересовался скрипичной музыкой. Вчера я купил пластинку со скрипичной музыкой, — врал я.
— Надо же? — ответила Надя.
Я размышляю, не начать ли мне играть. Не можешь дать мне несколько советов?
— Жених и невеста! Тянут кота за хвост из теста! — вопили трое Надиных братишек и слегка присвистывали.
Извини моих братьев. Они придурочные.
— Ага, — сказал я.
Потом я опять почувствовал головокружение. А если братишки услышали мною сказанное? Тогда они переедут меня своим «Амазоном». Специально.
Надя спросила, откуда я её знаю.
— Мы были на одном и том же вечере в пятницу. Мы посмотрели друг на друга четыре раза. Я — друг Турлейфа, — произнёс я на одном дыхании.
— Тогда знаю, — произнесла Надя тёплым и радостным голосом.
— Интересно будет получить урок игры на скрипке, — невинно сказал я.
— Интересно будет дать урок игры на скрипке, — так же невинно сказала Надя.