Сегодня же был суд Консортов.
Гемов, которые в этом участвовали, приговорили к казни. Их кланам вынесено порицание, несколько их родственников лишилось должностей. Второй принц отправлен в ссылку, в усадьбу вне купола Небесного Сада, и лишён почти всех почестей.
Консорты также решили, что линии гемов нуждаются в коррекции от лишней агрессии. Ведь если они напали на ба в пределах Небесного Сада, то очень немногое отделяет их от нападения на аутов. А это совершенно недопустимо.
Первая императрица сохранила свое звание, но была отстранена от стратегического планирования. Младшие императрицы и планетарный Консорт Эты Кита разделили между собой ее обязанности.
Лизбет ещё на шаг приблизилась к главенству.
12.08.37
Сегодня состоялась казнь преступников, совершивших насилие над ба Оленн.
Всего было осуждено девять человек, но только четверо — к смертной казни. Остальным либо понизили генетический статус, либо наложили иные виды наказания.
Казнь была публичной. Ну, относительно, конечно. Были приглашены все главы гем–кланов, к которым принадлежали виновные, их союзные и родственные линии.
Четверых осужденных разместили в разных изолированных комнатах, откуда транслировался видеоряд. Гостей разместили в большом зале для приемов с огромным экраном.
Аут Демиан, старший судья, зачитал приговор.
Приговор был вынесен всем одинаковый — активация встроенных в их геном специальных линеек генов.
Здесь мне, наверное, надо сделать отступление. Я раньше об этом точно не писал, но может, те, кто будут читать мой дневник, не знакомы с этим порядком в жизни аутов.
Империя аутов стоит на подчинении гемов и третьих высшему сословию. Ауты и гемы изменены генетически. Ауты больше, гемы меньше. Третьи могут быть изменены, могут не изменяться, это их выбор. Аутом и гемом же можно только родиться, пройдя через тщательную процедуру согласования генома.
Но каждый ребенок гемов перед закладкой в репликатор получает генетическую конструкцию, которая обеспечивает его будущую контролируемость для аутов. Во всяком случае, на территории империи.
Этот генетический конструкт разрабатывается для каждого гема индивидуально и внедряется в геном ребенка еще на стадии сборки. И может быть активирован только специальным образом, который, опять же, определяется индивидуально.
Этакая бомба с выключенным механизмом, находящаяся в каждой клетке. Без особого фермента она никогда не активируется самостоятельно.
Но для нарушителей закона все иначе.
Сегодня главам кланов напомнили, как именно ауты контролируют гемов.
Когда все гемы заняли положенные им места, а приговор был зачитан, в зале приглушили свет, оставив только работающий экран, на который шла трансляция.
Смерть всех четверых происходила одновременно, но я могу описать это, конечно, по очереди.
Я тоже присутствовал, как и Императорское семейство, и старшие ауты и консорты Звездных Яслей.
Все четверо приговоренных получили вещество–активатор. Одному его ввели уколом, другому дали вдохнуть через маску в виде газа, третьему велено было выпить жидкость. Последний упирался и не хотел умирать, отбиваясь от медика, пришедшего с коробочкой мази, которую нужно было нанести на кожу. Его скрутили; медик все–таки смог зачерпнуть активатор и провести полосу по запястьям приговоренного.
Первым начал умирать тот, кому дали выпить активатор. И да, не стоит думать, что это был яд — такой примитив не для аутов. Если эту жидкость выпил бы кто–то еще, он не получил бы даже расстройства желудка. Но тот, кому она была предназначена, безусловно, прошел через ужасные страдания. Через несколько минут после того, как он выпил жидкость, он почувствовал боль в животе. Сел, обхватив себя руками, и принялся раскачиваться из стороны в сторону. Его кожа побелела, на лбу выступили капли пота. Впрочем, вспотел он целиком — одежда промокла и прилипла к коже. К пятой минуте пот лился с умирающего уже крупными каплями, образуя под ним лужицу. Видимо, его конструкт нарушал циркуляцию воды в теле, и каждая клетка его тела лопалась, высвобождая содержимое. А поскольку активатор распространялся постепенно, то постепенно и умирали клетки. Но до последней минуты его мозг оставался неприкосновенным — преодоление гематоэнцефалического барьера все же требует времени даже для жидкости. К десятой минуте это был чистый остов–скелет, облаченный в промокшие тряпки и плавающий в луже.
Смертник, получивший укол, пожалуй, мучался меньше всех. И вел себя наиболее достойно. Наверное, поэтому к его клану никаких других мер применять не стали. Когда его ввели в комнату, он спросил, куда смотреть, и сел точно напротив камеры. А когда медик уколол его в шею, вводя препарат, на его расписанном клановым гем–гримом лице не дрогнул ни один мускул. Его активатор вызвал каскад реакций — сначала у него все сосуды полопались и выплеснули кровь в окружающие ткани, а затем эти ткани начали проходить метаморфозу, подобную той, что проходят бабочки в куколке. Его голова и кожа на теле оставались целыми, но внутри словно ползали червяки, и было видно, что расплавилось все — внутренности, легкие, сердце, даже кости. Через несколько минут реакция завершилась, и сквозь кожу наружу начали прорастать тонкие корешки. Смертник стал походить на меховую игрушку, а корни свивались вместе, образуя подобие губки, и начали оплетать оставшуюся целой и пока еще живой голову. Обвив голову полностью, они проникли внутрь, через рот, нос и глазницы, заставив глаза лопнуть и вытечь наружу. Еще несколько минут шла реакция внутри черепа, и наконец наружу обратно через глазницы показались два зеленых ростка, которые распустились цветками наподобие хризантем. Спустя еще немного времени вся конструкция опала и рассыпалась в пыль, оставив после себя только два сухих цветка в пустых глазницах черепа.