– А всякие там Ричарды на этом страхе и играют, – пыхала Шерон. – И долой обязательства, зрелость, честь и естественное развитие отношений между мужчиной и женщиной!
Мы с Джуд уже начали шипеть на нее: «Ш-ш-ш, ш-ш-ш», – и все глубже вжимались в стулья. В конце концов, ничто так не отталкивает мужчин, как воинственный феминизм.
– Да как он смеет говорить, что со своей просьбой ты зашла слишком далеко? – разорялась Шерон. – Да как у него язык поворачивается?
Я мечтательно задумалась о Дэниеле и осмелилась предположить, что не все мужчины такие, как Ричард. Тут Шерон начала долгое перечисление примеров морального паразитизма, от которого страдают наши подруги: одна встречается с мужчиной тринадцать лет, а тот отказывается обсуждать даже совместное проживание, другая побывала четыре раза на свидании с парнем, и тот ее бросил, потому что четыре раза – это уже чересчур серьезно, еще одну ухажер три месяца страстно просил выйти за него замуж, а потом, когда она наконец согласилась, дезертировал и проиграл ту же пьесу с ее лучшей подругой.
– Но недолго им радоваться, это только сейчас мы так слабы! Потому что мы первое поколение женщин, которые отказываются идти на компромиссы в любви и стремятся к экономической самостоятельности! Да пройдет каких-то двадцать лет – и пусть они только попробуют начать свои штучки: мы расхохочемся им в лицо! – гремела Шерон.
В этот момент в кафе вошел Алекс Уокер, коллега Шерон по работе. С ним была шикарная блондинка – раз в десять привлекательнее его. Он прошагал к нам, чтобы поздороваться.
– Твоя новая девушка? – спросила Шерон.
– Ну да, в общем, то есть… она так считает, а на самом деле мы просто спим вместе. Надо бы с этим заканчивать, конечно, но… – не без самодовольства признался он.
– Вот о таком дерьме я и толкую! Малодушный, оскотинившийся подонок. Все. Пойду с ней поговорю. – Шерон решительно встала со стула. Мы с Джуд еле ее удержали, а Алекс, охваченный ужасом, метнулся назад к своей блондинке, чтобы продолжить морально паразитировать.
В конце концов мы разработали для Джуд программу действий. Ей нужно прекратить до одурения читать «Женщин, которые слишком сильно любят» и переориентироваться на «Все мужчины с Марса, все женщины с Венеры». Тогда она перестанет искать причины поведения Ричарда в том, что слишком уж отдается отношениям, а станет рассматривать его в качестве марсианского мячика на резинке, который надо подальше отбросить, чтобы он вернулся назад.
– Ладно, но стоит ли мне ему позвонить? – спросила Джуд.
– Нет, – резанула Шерон.
– Да, – одновременно с ней произнесла я.
Когда Джуд ушла (ей нужно было вставать без четверти шесть, чтобы пойти в спортзал, встретиться с диетологом, а потом к половине девятого идти на работу – господи, кошмар какой), мы с Шерон неожиданно почувствовали угрызения совести и страшное недовольство собой за то, что просто-напросто не посоветовали Джуд плюнуть на Поганца Ричарда, потому что он поганец. Но с другой стороны, отметила Шерон, в прошлый раз мы именно так и поступили, а в результате они помирились и Джуд в порыве раскаяния пересказала ему все наши слова. Теперь мы чувствуем себя, мягко выражаясь, неловко всякий раз, когда с ним встречаемся, и он считает нас стервознейшими стервами, – что, по словам Джуд, действительности не соответствует, потому что мы, хотя уже и открыли в себе внутреннюю стерву, наружу ее еще не выпустили.
Четверг, 5 января
58,5 кг (потрясающий прогресс – почти килограмм рассосался сам собой благодаря радостному настроению и предвкушению секса), алкоголь: 6 порц. (оч. хор., учитывая, что была на вечеринке), сигареты: 12 (прогресс налицо), калории: 1258 (любовь уничтожила потребность обжираться).
11.00. На работе. О господи. Дэниел Кливер только что прислал мне сообщение. Я сидела и в режиме конспирации – Перпетуя не должна заметить – работала над своим резюме (первый этап на пути к успешной карьере), как вдруг на экране вспыхнула надпись: «Новое сообщение». Я страшно обрадовалась: что бы это ни было, главное, от работы отвлекает, – и быстренько нажала «Читать». Увидев подпись, я чуть не упала: «Клив». Сначала мне пришло в голову, что он каким-то образом умудрился проникнуть в мой компьютер и узнал, чем я занимаюсь. Но потом я прочла: