Выбрать главу

- Вы в моде в Консерватории! - решила она.

С.Эше по своей внешности способна быть весьма интересной, но подчас рядится в такие экстравагантные костюмы и шляпы, что просто неловко становится. Она очень умна, но совсем испортилась в закулисном мире Малого театра. Уж и раньше она была enfant terrible'eм{35}. Своим язычком она способна расколотить всякого. Мы с ней вступаем в отчаянные перепалки, причём иной раз она меня огорошивает таким неожиданным оборотом, что прямо не знаешь, что отвечать. И, Боже мой, как от неё достаётся всему «зверинцу»; только Глаголева, да, пожалуй, Алперс и оставлены в покое. Я зимою сторонился её, но она на все мои небрежности отвечала неизменной любезностью и комплиментами. Одеваться она стала временами приличней. Единственное, что меня привлекает иногда в ней, это её неудержимый пулемётный язычок. А любезность её дошла до того, что на днях полдороги меня домой провожала.

Теперь - Страстная неделя. Консерватория заперта. Сижу и занимаюсь дома. Хотя неособенно прилежно. Папина болезнь в самом своём начале несколько выбила меня из колеи. Впрочем, месяцы апрель и август (т.е. последние моего пребывания в городе или деревне) наименее работоспособные месяцы у меня в году.

23 апреля

Пасха прошла скверно. В конце Страстной папе было очень плохо. Мы дневали и ночевали в больнице. На первый день Пасхи стало лучше. Теперь ничего. Но настроение у всех уже не может быть особенно хорошим. На первый день я сидел дома. На второй день обедал у Рузских. А перед тем забежал к Глаголевой. Она болела. Я её не навещал, но послал ей милое письмо. На письмо она, конечно, не ответила, и я не знал о ней ничего. Теперь оказалось, что всё семейство уехало в Финляндию.

У Рузских со мной всегда очень носятся. У них очень мило, и я люблю бывать в их доме. Симфоньетту мою устраивают к Шереметеву Оссовский и Зилоти. Устроят или нет - бабушка надвое сказала. Касательно издательства моей Сонаты, Оссовский советует просто послать её в Москву в Российское музыкальное издательство. Оба господина были у Рузских налицо. Была ещё дочка знаменитого Ершова. Недурненькая вертящаяся барышня семнадцати лет. На третий день я пошёл на вечеринку. Шёл без особого энтузиазма. С папиной болезнью настроение было поганое. Вечеринка скверная. Я почувствовал, что вполне разочаровался в Ганзен. Скучна, неразговорчива, своенравна и влюблена в другого. Я со спокойной душой вычеркнул её из списка и, проснувшись на другой день утром, почувствовал даже некоторую приятность от образовавшейся пустоты.

Днём я отправился в класс Ауэра аккомпанировать. У него скоро экзамен, и он просил Глазунова прислать ему аккомпаниаторов. Направили меня, Шуберта и Катю Борщ. Кроме того, Ганзен в этом классе присяжная аккомпаниаторша, так как сестра её учится у Ауэра. Когда я пришёл, она была в классе. Поздоровалась со мной холодно, как видно, за вчерашнее бегство с вечеринки. Когда я же с треском проаккомпанировал с листа мою вещь, и Ауэр остался доволен, она сразу переменила тон. На этот раз она была тонка, изящна и мила, разговорчива и занимательна, словом, это была та самая Ганзен, которая мне так нравилась «неизвестно почему» в былое время. Я болтал с ней довольно равнодушно, но вернувшись домой, я понял, что далеко не разочаровался в Ганзен и что она всё-таки одна из самых моих любимых учениц в Консерватории. В четверг начались репетиции воскресного концерта. Мне дана была «Лирическая поэма» Глазунова. Выбор был хорош, так как оркестр, не имея уважения ни к Бетховену, ни к кому, - очень уважает директора, а потому играет глазуновскую вещь внимательней всего остального. Во-вторых, дирижировать эту вещь донельзя спокойно и приятно, а это для первого дебюта мне было очень важно.

Встретил Адперс. Давно я не видел её. Скучно. Наши отношения сильны только прошлым. Ганзен сказала про неё:

- Верочка выглядит облезлой кошкой.

Это свинство. Она действительно неинтересна, но это несправедливо, это жестоко. Хотя я привык, что все ученицы так шипят друг на друга, что если поверить всему, так на всех надо махнуть рукой!

Нумерация.

1. Ганзен.

2. Глаголева.

3. Рудавская.

4. Паласова.

5. С.Эше (!).