Я в деревне уже четвертую неделю. Деревня эта называется Лежнево, находится в Смоленской губернии, Вяземском уезде. Все дни я собиралась писать в дневник, но не собралась, потому что то не хочется писать, то некогда, и то погода хорошая и хочется погулять, так и дотянула до сегодняшнего дня, а писать накопилось много. Прежде всего, весь июнь я пробыла на практике в учреждении, которое называется «Всекопромсоюз». Еле дотянула до конца месяца. Ужасно надоело сидеть четыре часа в конторе среди бумаг, табачного дыма и беспрерывного постукивания пишущих машинок и арифмометров. Я была там не одна, а с Тепляковой, но сидели мы в разных комнатах. Хуже всего то, что работу нам давали не статистическую, не имеющую ничего общего с нашей специальностью. Да едва ли те, которые руководили моей практикой, имели ясное представление о статистике. Например, однажды дает мне мой руководитель (Н.В. Ешков) какую-то работу и спрашивает: «Статистическая это работа или нет?» Я чуть не рассмеялась на этот вопрос, но ответила, что работа эта малостатистическая. Как же тут, при таких руководителях, которые знали гораздо меньше нас, могли мы укрепить свои теоретические и практические знания по статистике? Из разговора между курсантами я вывела, что эта практика никому ничего не дала, только зря целый месяц просидели по душным конторам. Я очень жалела и жалею, что пошла тогда на практику. Ничего я от нее не получила и получить не могла, судя по моим руководителям. Один из них, Н.В. Ешков, уже одним своим видом внушал мне непреодолимое отвращение. Толстый, белый, с пухлыми руками, он напоминал скорее женщину, чем мужчину. Что же касается его нравственных качеств, то о них и говорить не приходится. Он был сер, необразован, был страшный формалист и очень скандальный человек. Другой руководитель (В.П. Королев) был несколько лучше. Это был еще очень молодой человек, комсомолец, окончил девятилетку и поэтому все-таки имел образование. Остальные служащие, наполнявшие нашу комнату, были обыкновенными людьми и подходили под вид Ешкова. В общем, впечатление от практики у меня самое гадкое, да кроме того, мне, наверное, не зачтут практику, потому что работа у меня была неважная, не статистическая. В деревню я собиралась с большим удовольствием, смущало меня только то, что ехать я должна была одна, потому что Нюша, собиравшаяся ехать со мной, отложила отъезд на несколько дней. Но все сошло благополучно. Я приехала, дедушка встретил, и мы на лошади поехали в деревню. После городской духоты и тесноты как прекрасно показалось мне раннее утро среди лугов, полей и лесов! Ребята встретили меня с радостью, потому что я везла им гостинцы из дому. Через несколько дней приехала Нюша[7]. Погода стояла хорошая, и мы целыми днями жарились на солнышке. Потом начался сенокос. У нас появилась работа: грести и ворошить сено и ездить за ним. Мне очень хочется ходить косить, но я не умею. А косить здесь ходить весело, вся молодежь ходит. Пока стояла хорошая погода, была работа нам, потому что убирали сено, а последние дни идут дожди, сено не убирают, и нам нечего делать. В воскресенье утром уезжает Нюша, не дождусь этого дня, уж очень она мне надоела, хоть с нею и удобнее мне было куда– нибудь идти, но наплевать, обойдусь. Мне хочется больше писать, хотя еще много не написано. Напишу, когда будет охота.
Второй месяц пошел, как я в деревне, а толку мало, поправляюсь плохо. Грудь опять стала болеть, боюсь, что теперь уж не пройдет, и зимой совсем, наверно, свалюсь. Нюша уехала, а вместо нее 3 августа приехал Шура[8]. С ним мне веселее. Плохо только, что уже три дня, как стоит дождливая, холодная погода. Мы весь день сидим дома и играем в карты от скуки. Гулять из-за этой погоды не приходится. Вчерашний вечер, сравнительно с другими вечерами, провели довольно весело. Позвали Давыдову Маню, здешнюю мою подругу, и Евтисова Васю, моего или, вернее, нашего соседа с левой стороны. Я играла на гитаре. Валя, как всегда, дурачилась, пела невозможным голосом, танцевала цыганского и русского, затем мы хором спели модную здешнюю песню «Надя». Затем я пела одна. Потом мы играли в игры. В общем, вечер провели весело. Пела я вчера с удовольствием, хотя знаю, голос мой не из приятных и петь я не умею. Пою плохо, но петь люблю. А что бы было, если бы у меня был хороший голос? Тогда бы я, наверное, с утра до ночи и с ночи до утра пела.