шел как и все остальные. Утром болталась без толку, делала уроки. После обеда пошла в школу. В школе было не очень весело. На уроках, конечно, очень скучно было сидеть, но и в перемену не веселее было ходить бесцельно по залу. Уроки сегодня были очень скучные. Математика, статистика, физика, немецкий. Математику я очень не люблю и всегда на ней или смертельно скучаю, или трясусь от страха, что Арсюша вызовет к доске, когда я ничего не знаю. Статистика тоже прескучная вещь. Урок Глена еще можно переносить, но урок Павла Ивановича, промышленную статистику, я терпеть не могу. Приходится сидеть и читать Гинзбурга «Экономика промышленности», а это такая скука, что и сказать невозможно. Сам Павел Иванович мне тоже не нравится. Смуглый, как американец, толстый, он мне внушает какое-то физическое отвращение. Глен в тысячу раз лучше его, над тем хоть посмеяться можно, а при этом пикнуть нельзя. Немку мы сегодня выводили из себя, шумели, смеялись – в общем, делали то, что и всегда. Спрятали от нее журнал, чтобы она не ставила туда отметок, и сказали, что он еще не готов. В общем, издеваемся мы над бедной немкой. Вызываемые ею ученики, конечно, ничего не знали, и немецкие фразы были им так же знакомы, как индейский язык. Немка, конечно, сердилась, говорила, что так заниматься нельзя и что нужно серьезнее относится к делу и т. п. На физике я внимательно слушала, как Иван Вячеславич объяснял явления электростатики, но что я усвоила из этого объяснения, трудно сказать, потому что я, хотя и внимательно слушала, но мысли мои были далеки от электростатики, они витали где-то в заоблачной сфере. Но такое прекрасное отношение к объяснениям преподавателя существует не только у меня, а почти у всех, и не только по отношению к физику, а по отношению ко всем преподавателям. Мы не любим уроков, мы без охоты делаем то, что нас заставляют, и нисколько не заботимся о том, чтобы получить более или менее крепкие знания. Нас мало интересуют те предметы, которые преподаются в школе. Правда, мы их учим, но только потому, что преподаватели требуют знания того или иного вопроса, и если не оказывается нужного знания, то они ставят плохую отметку. Боязнь плохой отметки заставляет нас заниматься и что-то учить. Но как мы учим? Кое-как. Мы учим все поверхностно, на скорую руку, только чтобы ответить и получить удовлетворительную отметку. Если мы ответим, то с радостью перестаем учить отвеченный предмет до тех пор, пока опять не придет очередь отвечать. В результате этого получаются большие пробелы, некоторые вопросы совершенно не разбираются только потому, что меня преподаватель больше не спросит, чего же я буду учить. На уроках в большинстве случаев мы только и знаем, что зеваем да поминутно обращаемся к обладателям часов с вопросами: «Долго ли до звонка?» Если преподаватель что-нибудь объясняет, то мы рассеянно его слушаем, если нужно, записываем, но совершенно механически, мало понимая, о чем идет речь. Если идет какая-нибудь самостоятельная проработка по книгам, то тут тоже ничего путного не получается. Большинство ребят ничего не делают, откладывая проработку. Это очень скверно, получается двойная трата времени, в классе мы ничего не делаем, и эту классную работу приходится делать дома, в результате чего у нас не хватает времени на настоящую домашнюю работу. Из-за этого вечная нехватка времени, вечная перегруженность уроками, избавиться от которой нет возможности, потому что самостоятельная проработка в классе, кроме лишних затрат времени, ничего не дает. По-моему, лучше было бы, если бы не было этого метода проработки. Лучше бы мы это время, что тратим на самостоятельную проработку, сидели бы дома и прорабатывали бы то же самое. Дома, даже при меньших затратах времени, можно сделать гораздо больше, чем в классе при больших затратах времени. В классе трудно работать, слишком часто отвлекаешься, как-то не можешь сосредоточиться на читаемой книге. И кто придумал этот метод? Он только отнимает у нас время, заставляя бездельничать в классе и переносить всю массу работы домой. Да и вообще, если серьезнее взглянуть на наши школьные занятия, то можно увидеть, что занимаемся мы не для знаний, а как будто бы несем какую-то обязанность по отношению к преподавателям, от которой всеми силами стараемся избавиться. Отчего существует такое отношение к учебе, кто этому виной? Преподаватели ли, что не умеют заинтересовать ребят, или сами ребята, несерьезно относящиеся к делу? Вопрос этот труден, и не мне решать его. Да кроме того, спать хочется, голова что-то кружится, и не хочется ни о чем думать. Завтра пойду в читальню и постараюсь переварить Гинзбурга, а то проработка его считается уже законченной, и в следующий урок Павел Иванович будет спрашивать, что такое промышленность, что такое сельское хозяйство, что такое производительные силы и тому подобные «интересные» вещи, от которых в сон бросает.