Себастиан чувствовал себя камбалой из сказки Братьев Гримм «О рыбаке и его жене», которая должна была исполнять желания. Ему было не легко… Хотя повезло, что не надо из Оскара или Аманды Папу Римского делать…
Мисс Триер требовала от имени своей госпожи, чтобы все гости могли спокойно расположиться в замке, если это им понадобится. Поэтому было необходимо приготовить комнаты. Но количество приглашённых… Было слишком большим.
Вообще, в последнее время мне начинает казаться, что временные гости Королевы слишком много себе позволяют. Хотя… Я понимаю, что она не хочет перечить своему старшему брату. Но… Она имеет право на свое мнение и на реализацию своих правил, как хозяйка дома. Оскар требовал полного послушания от слуг под угрозами их наказания и увольнения. Так же он настаивал на том, чтобы я и Габриэль покинули замок. Причины были весьма интересные. Лично меня он обвинил в том, что я просто „паразитирую“, обитая в их доме, и не исполняю то, что должен был выполнять. Ну, а в сторону иностранца… Список был длиннее… Намного… Отчасти я скажу, что поделом, но все равно „отчасти“. Собственно говоря, по этой причине немногословные споры разгорались вновь с новой силой. София пыталась тактично указать Аманде и Оскару на их наглость, а Габриэлю на то, чтобы он держал себя в руках. Меня же просила проявить лояльность и терпение. Себастиан получил предложение взять отпуск после того, как наши гости покинут замок Акерсхус.
Итак, утром Фредерик начал готовить закуски. Хлоя проследила, чтобы в зале были вазы со свежими цветами. Горничные смахнули последние пылинки. Лакеи стояли около входа во все оружии в ожидании гостей. Себастиан же осмотрел всю территорию замка, выискивая недочёты слуг.
Гости начали прибывать ближе к назначенному времени, четырём часам. Пока замок ещё не заполонили люди, я решил прогуляться по нему. Я заглянул в самое большое помещение, где и должен был проходить маскарад. В зале, располагающемся на третьем этаже, висели алые занавески, подчеркивающие искусные подсвечники и люстры. Бежевые стены были украшены белоснежными арками и аккуратными небольшими скульптурами миловидных купидонов, горделивых львов и невинных цветков вереска на изящно вылепленной сети нежного плюща.
У стены располагались музыканты в светлых костюмах и масках. Пятеро из них играли на скрипке, двое – на виолончели, один – на барабанах, один – на арфе, двое – на трубе. Исполнители терпеливо и трепетно разогревали свои орудия, готовясь ласкать слух гостей и будоражить их сердца. Чем-то невольно они напомнили мне Гамельнского крысолова из старой легенды, но в отличии от него они не заставляли людей терять рассудок и самоконтроль, уводя их на погибель.
Лакеи, одетые в чёрные фраки, стояли у дверей. От гостей их должны были отличать наличие жёлтых льняных салфеток с алой вышивкой, перекинутых через левую руку, и простые чёрные маски, закрывающие часть лица выше носа, которые завязывались с помощью лент.
Вскоре я решил покинуть зал, чтобы не мешать приготовлениям. Когда я вышел в коридор, то до моего слуха донеслись споры из комнаты Аманды. Судя по всему услышанному, будущий член семьи Харальдсен отчитывала свою горничную, мисс Триер. Так как мне не был интересен этот разговор, я продолжил свое движение по холлу. Однако и оно было не долгим. Вдруг я услышал резкий грохот из комнаты Оскара, а следом громкий, грозный шёпот. Я подскочил на месте от неожиданности. Тихо подойдя к двери, я смог расслышать вырванные из контекста слова Его Высочества: «… и чтоб держался от неё подальше…». Следом до моего слуха донеся знакомый мне голос: « Как резко хамелеон сменил окраску! Не уж то вспомнил, что ты – её брат?». Опять жёсткий звук удара. Вновь шепот и глухие шаги в сторону двери. Я резко отпрянул от неё в сторону, делая вид, что проходил мимо.
Ну, кто-угодно мог ходить здесь. И не факт, что подслушивал… Да и кто виноват, что они сами так громко разговаривают? Верно?
Когда я отошёл от кабинета на метр, услышал, как щёлкнул замок двери и скрипнули петли. Я резко развернулся и начал вновь свое движение в сторону звука. Навстречу мне из кабинета вышел иностранец в строгом чёрном фраке, белом жилете и чёрных брюках, резко закрыв за собой дверь. Он был удивлён, увидев меня. Но тем не менее быстрым шагом сократил расстояние, разделявшее нас, и, развернув меня в противоположную сторону, повёл по коридору, тихо спросив:
- Опять, Кристиан, за свое? Не стыдно?
- В каком смысле? – недоумевал я, быстро переставляя ноги, - Я просто мимо проходил…