Кажется сделал только хуже…
От этого мне делается ещё ужаснее. Я знаю и вижу, что с Габриэлем София оживает, что она живёт, дышит полной грудью. Но… Он ещё тот, скользкий тип. Несмотря на все увиденное за этот месяц, меня одолевает ощущение, что он может бросить её очень легко и просто на произвол судьбы. Без зазрения совести. Если уже не кинул… Больно долго его не было видно в замке…
Я боюсь за неё…
- Безусловно, Вы правы, моя Королева. Но я беспокоюсь за Вас… - все, что я мог сказать ей в ответ.
- Я ценю это, Кристиан, – слегка улыбнувшись ответила мне, - Не мог ты бы оставить меня одну? Мне надо подумать.
С этими словами она встала изо стола и подошла к книжной полке около окна и сделала вид, будто выбирает литературу, но даже я не вооружённым взглядом видел, что она смотрела не туда. Я не хотел и не мог перечить Софии. Поэтому, поклонившись, покинул библиотеку и вернулся к себе в комнату, чтобы сделать эту запись в дневнике.
25 марта 1836 года
Утро и день были обычными для выходного дня. Спокойствие и умиротворение. Так как в доме не было молодожёнов, а остались только София и Густав, то и дел у слуг было значительно меньше, чем при полном собрании семьи. Густав и до этого не проявлял свою общительную сторону, а после вчерашних известий, приправленных письмом брата, вовсе стал нелюдимым.
Жалко мне этого молодого человека. Он потерял своего старшего брата и не может с ним даже проститься. Хотя запираться в своей комнате и пить без просвета два дня… По мне, слишком. Надеюсь, что ему не понадобятся мои услуги…
София же опять заперлась в библиотеке, только на этот раз дверь была закрыта на замок. Однако так думали все обитатели замка, как и я собственно говоря, пока вечером, около шести часов вечера не прошёл мимо гостевой комнаты, где ранее останавливался голландец. Из этой комнаты я услышал лёгкий, звонкий, тихий девичий смех, а следом низкий шепот:
- Потише, Ласточка, то все услышат!
- Прости, но это, правда, очень забавно, - мелодичный голос пытался успокоиться, но невольно продолжал сбиваться на смех.
Я подошёл к двери в плотную, чтобы чётче разобрать звуки и слова.
Еле слышный скрип кровати и опять глубокий тембр:
- София, не шуми…
Его прервал мелодичный и нежный шепот:
- Ладно, не буду…
На несколько секунд образовалась тишина. Я пытался не двигаться и дышать тише, благо опыта в последнее время у меня было достаточно. Но так же приходилось следить за коридором, чтобы меня никто не заметил в столь неоднозначном положении.
- Габриэль? – тихо поинтересовалась девушка, - Так ты мне расскажешь, что произошло в Швеции?
Опять лёгкое скрежетание гарнитура.
- София. Так я же все и так знаешь. Народ Швеции поднял восстание и сверг своего правителя…
- Да-да. Это знают все… Но…
- София. Я его не трогал. – голос мужчины, несмотря на шёпот, звучал жёстко.
- Конечно, - не веря, протянула девушка, но без обиды в голосе.
- Ласточка, я разве тебя обманывал? – не понимая, настороженно спросил её собеседник.
Ответом ему было фырканье. Опять образовалось молчание. А моя интуиция затрепетала, услышав о том, что иностранец был в Швеции в момент этого ужасного происшествия.
- Мне иногда кажется, что ты мне что-то не договариваешь… - немного обиженно пролепетал цветущий голос, словно взмахами крыльев стрекозы.
- София… Ласточка…
Образовалась вновь пауза, которую оборвал вновь мужской шепот:
- В Стокгольм я прибыл утром 22 марта. Весь город был окутан хаосом. Люди стояли на улицах с вилами, факелами, оружием. Они кричали что-то на шведском языке. В их голосах была угроза, уверенность, воля… И ни капли страха… Хоть газеты и не пишут об их предводителе, но он был. Якоб Линд – один из сынов пекарня и брат одного из сожжённых по требованию короля. У Стефана Эрикссона, как и у всех его братьев, было странное пристрастие. У него был страх преследования и предательства, поэтому он каждый месяц сжигал около двух десятков случайных жителей Швеции, – он замолк на секунду, до моего слуха донесся лишь шелест одежд, - На самом деле, народ понять можно, но… Я не могу понять мотивов Альфреда и Густава. Они сами толкнули народ к восстанию.
- С чего ты взял, что они как-то с этим связаны?
- Альфред рассказал. Предводитель восстания попросил меня о помощи, но я отказался. После этого он отвёл меня в какой-то проулок, где нас ожидал Альфред. Он сообщил мне о том, что его брат потерял голову от правления и все это мероприятие нужно, чтобы лишь запугать его. Я чувствовал, что он лукавил, но ничего сделать с этим не мог. Тогда мы договорились… Я придумаю как предводитель с людьми смогут попасть в замок, а он… Не будет продолжать внешнюю политику своего брата. То есть не будет представлять претензии к территории Норвегии и… Тебе не придётся выходить замуж за одного из их семейства…