– А что тогда?
– Предостеречь.
Зак поведал историю своей жизни, заслуживающую, как мне кажется, внимания. И хотя он потребовал о ней не распространяться, я не могу не увековечить ее в дневнике. По правде сказать, не вижу причин, почему они с отцом ни разу не упоминали о пленении Зака. Думаю, написав об этом, я не совершу страшного посягательства на его личную жизнь.
Зак Стилски родился в Оттаве. Когда любовь в семье иссякла, как это часто случается, суд предложил ему выбрать одного из родителей. Выбор пал на мать, но та отказалась, и Зака оставили с отцом – на тот момент чужого для него человека. Для Чака армия была настоящей семьей и домом, пока он не лишился рук.
Подросток, в пятнадцать лет сменившей семьдесят одну подругу, – да, он назвал точное количество! – не воодушевился идеей путешествия в Атланту на скучную встречу ветеранов. Однако ради отца он перекроил плотный график свиданий. А вдруг получится замутить с какой-нибудь молоденькой связисткой или набраться нового опыта со зрелой боевой пловчихой? По прилету из аэропорта, прямиком до банкетного зала, Стилски отправились на метро – в беспилотном такси не перед кем трясти памятными медалями. У него их было две: в честь пятидесятой годовщины окончания войны с Ираном, к которой он не имел никакого отношения, и знак отличия инженерного сухопутного корпуса.
Худосочный военный в мундире контрастировал с курносым, прыщавым подростком в бунтарской футболке с изображением канадского флага. Они ловили взгляды случайных пассажиров до самого центра, как вдруг неожиданно погас свет. Поезд не остановился. Ускоряясь, он промчался мимо Файв Поинтс. На пролетающей станции в свете аварийного освещения метались человеческие фигуры. Кто-то из пассажиров дернул стоп-кран. Магнитная подушка отключилась. Состав рухнул на шасси. На мгновение ход замедлился, но вскоре вагоны понеслись с нарастающей скоростью. Пассажиров объяла паника. Одни пытались вышибить двери, другие попадали на пол. Чак не растерялся. Подхватив сына, он пробежал по лежащим пассажирам в хвост состава, где порвал ветровое стекло стальными протезами, обернутыми в живую оболочку. Вывалившись на пути и чудом не сломав ни единой кости, они отделались легкими ссадинами. Поезд, будто носок, всасываемый пылесосом, летел в трубе, в конце которой выскочил на открытую эстакаду и разлетелся на осколки, словно конфетти из хлопушки.
На поверхности их ждал другой мир. Они убегали от падающих людей, деревьев, машин. Самолет, потерявший управление, исчез в одном из небоскребов делового центра; от взрыва горючего здание стряхнуло с себя зеркальную кожу. Тот день дал старт отсчета новой истории.
Стена обрушилась на Атланту, вынудив людей бежать подальше от осыпающихся зданий. Выжившие объединились в группы. Те, кто предпочел спрятаться, погибли. Сформировавшиеся банды воевали за воду и еду. Антиквариат, ювелирные украшения, нанотехника и коллекционные автомобили никого не интересовали.
Стилски примкнули к банде Джона Расмуса, добывающей пропитание грабежами и собирательством, попутно воюя с трупоедами. Сын и отец-военный были вынуждены подчиняться приказам священника Расмуса и его молоденькой воспитанницы Ирэн – той самой Ирэн, которую в будущем прозовут Дикой. (В то время Ирэн, юная и дерзкая, была ярой последовательницей секты Понятых Говы. Всегда полагала, что Гова – имя некоего божества, но Дика утверждает, что Гова означает Голографический Вселенский Апокалипсис или что-то типа того. Возможно, я ошибалась, поскольку в богословии не сильна.) Чем голоднее становилось, тем больше воззрения главаря банды приобретали напыщенную благочестивость, используемую для распределения ресурсов внутри общины. При таком раскладе Стилски ничего не светило. За день до расставания с Расмусом трупоеды атаковали банду, захватив нескольких ее членов в плен, в числе которых оказался Зак. Привыкшего к легкой жизни подростка, закованного в полицейские наручники, гнали с другими невольниками, как скот. Собственно, их скотом и считали. Чтобы пленники не умирали от голода, их подкармливали малосъедобными внутренностями своих же собратьев, которым повезло меньше. Молодых и выносливых берегли на потом. Трупоеды, в прошлом цивилизованные люди, потеряли человеческую сущность. Они устраивали пытки, оргии и кровавые пиры на глазах будущих жертв.
Сила жизни в молодом парне пересилила боль от вывернутого большого пальца и содранной кожи. Зак освободился и бежал. Он отыскал поседевшего отца, и они отправились искать счастье у кромки Стены, где и наткнулись на общину мамы.