- Не согласен, - возразил Питэр, - это тоже подразумевается, однако главная мысль правила другая: каждый сотрудник Агентства имеет важное значение для его деятельности именно на своем месте. А вовсе не то, что первый этаж ниже второго, а третий - самый главный этаж.
- А я‑то думала, что первый этаж всегда ниже второго, а тут оказывается, - язвительно сказала Иоанна.
- Говоря «этаж», я имел в виду сотрудников того или иного этажа.
- Да ты что.
Я решила прервать их перепалку и спросила:
- Какое второе правило?
- Всему свое время, - сказала Иоанна, - первый этаж не ниже второго.
Ну что же, второе правило я так и не узнала, видимо, каждый день я буду узнавать по новому правилу, так через полторы недели я буду знать все правила. Иоанна и Питэр продолжали препираться по поводу этимологии понятия «этаж». Я же закончила обедать и решила вернуться к тестовой каторге:
- Спасибо за компанию, но у меня много бумажной работы, поэтому покидаю вас.
- Забей на тесты, - посоветовал Питэр.
- Это тот редкий случай, когда я тебя поддерживаю, - согласилась Иоанна.
- Я все‑таки постараюсь прикончить тесты.
- Смотри, как бы они тебя не прикончили, - предупредила Иоанна.
Я попрощалась и вернулась в свой кабинет. Там меня ждали тесты. Я с небывалым «энтузиазмом» принялась заполнять нескончаемые листы с вопросами, рисунками и таблицами. К своему удивлению, я прикончила первую стопку и половину второй в течение нескольких часов. Ну что же, все не так уж и плохо.
Тесты из второй стопки существенно отличались от первой партии. Открыв папку с очередным тестом, я вздрогнула. Картинка не для слабонервных: мужчина в робе и фартуке мясника разделывает мясо на небольшой кухне. Вроде бы ничего, однако мясо человеческое. В одной миске глаза, в другой руки, в третьей языки, в четвертой так сразу не разберешь, что это, какие‑то мохнатые шары, фу‑у‑у. Зрелище не из приятных.
В кухне идеальный порядок, веселенькие шторки, милая утварь, забавные прихватки, салфеточки украшают подоконник, да и сам «повар» неплох. Но вот содержимое мисок и разделочный стол, точнее то, что на нем, вызывает отвращение. Под картинкой был вопрос: «Понравился ли Вам рисунок?» И варианты ответов: «да», «нет» и «не знаю». Выбрала - «нет».
На следующем листе теста тот же рисунок, но другой вопрос: «Понравился бы Вам рисунок, если бы Вы знали, что расчлененные люди при жизни были педофилами и маньяками?» И так же три варианта ответа, выбираю все тот же второй вариант.
Следующий лист теста: тот же самый рисунок и опять другой вопрос: «Изменилось бы у Вас отношение к рисунку, если бы Вы знали, что люди умерли естественной смертью и завещали, чтобы их тела расчленили?» Ожидаемые три варианта ответа. Даже не знаю, что ответить.
Очередной тест‑рисунок производил неизгладимое впечатление. Главное, чтобы рисунок ночью не приснился. Итак, на рисунке изображено кафе, в котором мужчина во фраке вливает в горло испуганной женщины напиток ярко‑красного цвета, при этом женщина привязана к стулу, а в ее глазах виден страх. Надо отдать должное художнику, он мастер своего дела: несмотря на неприятную картину, написана она великолепно. Но я отвлеклась. В кафе много людей. Каждый столик кофейни занят. Посетители лежат на столах, хотя вон та парочка около входа на кухню расположилась под столом. Светло‑зеленый цвет лица, пена вокруг рта и рвотные массы свидетельствуют о том, что они чем‑то отравились или были отравлены. Художник прекрасно отобразил предсмертные конвульсии на лицах посетителей кафе. И что самое невероятное, их лица спокойные и умиротворенные, что несколько дисгармонирует с общей картиной. Умиротворенная смерть в конвульсиях. М‑да, художник, написавший эту картину, любитель контрастов.
Как правило, в кино преступления подобного рода совершаются несколько в иных интерьерах. Например, в заброшенных ангарах, старых подвалах, подземельях, обшарпанных домах, то есть там, где гора трупов смотрелась бы органично. Но никак не на милой кухне или в уютной кофейне. Как и в прошлом тесте, после рисунка следует тот же самый вопрос: «Понравился ли Вам рисунок?» Варианты ответов те же, как и мой выбор. На другой странице теста после рисунка следовал вопрос: «Понравился бы Вам рисунок, если бы Вы узнали, что все посетители кафе ушли из жизни добровольно из‑за смертельной болезни? Девушка пыталась помешать их планам, ее пришлось убить». Господи, да кто такие тесты писал? В первый раз встречаю подобное психологическое извращение. Отметив «нет», я перешла к последней странице теста. Рисунок уже не шокировал, если бы тест содержал еще десяток страниц, я бы смогла смотреть на подобные картинки спокойно. Может быть, в этом и состоит цель теста? Вопрос под рисунком был следующего содержания: «Понравился бы Вам рисунок, если бы Вы узнали, что это зарисовка к триллеру?» Нет.