- А мы не могли сразу здесь спрятаться, или это физподготовка? - поинтересовалась у незнакомца.
- Нет, не могли. Но с юмором у тебя все в порядке, это радует, - оптимистично заметил мой новый знакомый, - значит, воспримешь все адекватно, то есть без криков и охов. Несмотря ни на что, сиди молча, как зверь в пуще, когда пришли охотники. Если не сможешь молчать, вот тебе платок.
Хорошо, что не сказал: «Вот тебе тряпочка».
Мы сели на подоконник и стали ждать. Жениха с невестой не было. Зато была жена пастора, которая давала распоряжение слугам, проверяла, все ли на месте. Я пыталась вспомнить, как ее зовут, но, увы, в моей памяти она отпечаталась как жена пастора.
Через какое‑то время стали прибывать гости. Имена этих гостей были потрясающими, впрочем, как и их внешность. Например, Жаба Задушевная была похожа на существо с золотыми крыльями и человеческим лицом, тела не было. Я внимательно рассмотрела ее. Наверное, я все‑таки ошиблась, какое‑то тело было, можно сказать, что его роль выполняла шея с огромными ступнями. На лице один глаз был огромным, а другой впал в глазницу. Само лицо было в царапинах. Мерзкое зрелище.
Второго гостя глашатай объявил как Память Отбивающего. На счет Памяти ничего не скажу, но то, что он Отбивающий, - это точно. От него шла такая вонь, что глаза слезились и было тяжело дышать, и это при том, что он находился в другом от меня конце зала. Вот тут очень пригодился платочек. Выглядел сей гость тоже не очень. Безобразный карлик с огромным носом, длинными крючковатыми ногтями и в грязных лохмотьях. Жаба Задушевная, видимо не выдержав амбре нового гостя, подлетела к нему, схватила пальцами ступней его за шкирку и кинула в чан, стоявший в углу зала. Дикий крик Памяти О. заполнил зал.
- Ничего страшного, это соляная кислота, - пояснил мой новый знакомый.
Действительно, что тут особенного.
- Память Отбивающий, - объявил глашатай.
- Как, опять? - спросила я у гостя.
- «Теперь все новое»[3], - пояснил незнакомец.
И действительно, new‑Память‑Отбивающий был другим. Высокий благообразный старик в чистой длинной льняной рубашке, с посохом в руке, совершенно не был похож на вонючего карлика, так сказать «древнее прошлое».
Третьим гостем был Дель Прета, желеобразное, неприятно‑коричневого цвета существо. Так с первого взгляда сложно сказать, что он собой представляет, так как постоянно видоизменялся.
Остальные имена и образы, для сохранения душевного спокойствия, я решила не запоминать. Хотя внешний вид гостей был идентичен их именам. Среди всей этой компании особенно выделялась Смерть Живая. Это была женщина неопределенного возраста, одетая в белое красивое платье, отороченное черными кружевами, ее щека перевязана бинтом так, словно у нее болели зубы. Не жирная, скорее студнеобразная, платье врезалось в ее тело, напоминающее обтянутую тканью шину. Несмотря на то, что платье было чудесным, смотрелось оно на ней ужасно. Кисти рук женщины напоминали сосиски, на которые были надеты кольца с драгоценными камнями.
Мой... скажем, союзник прошептал: «Сейчас придет самый главный». Вошел старичок, ну сущий божий одуванчик. Такой весь аккуратный, в белой рубашке навыпуск, подпоясанный красным поясом, в лаптях и с мешком за плечами. «А где наши гости?» - спросил старичок, все вскочили, стали искать. Это было забавно, они смотрели туда, куда человек в принципе не мог поместиться, и очень удивлялись, когда там никого не находили.
- Ничего страшного, не судьба, - философски заметил старичок, подходя к Смерти Живой и снимая с нее повязку. Без повязки она выглядела еще хуже, если такое можно представить.
- Кто это?
- Это Новокаин Ночной. Все вопросы потом, хорошо? - сказал мой спутник.
После этого вся честная компания устроила гулянку: вино и водка лились рекой, казалось, что ни первое, ни второе со столов не убывает, а только прибавляется, хотя слуги не появлялись. Гости сладко пили да много ели, некоторые уже валялись под столом, другие на столе спали, а у третьих оставались силы для продолжения пиршества. Только старичок Новокаин да жена пастыря не пили. Но со временем гости устали и уснули. Алкогольные пары и обилие гостей оказывали негативное влияние на качество воздуха, поэтому дедушка Новокаин и жена пастыря открыли большое окно и ушли в другую комнату.
Воспользовавшись шансом, мы выскочили в открытое окно, используя длинную занавесь в качестве лестницы, и побежали прочь от замка. Бежали мы до тех пор, пока замок не оказался далеко позади, вокруг была тьма, ноги мои болели. Мы сели около речки.