М. А., узнав, бросился его догонять — не успел. Это был Гудзий, кажется.
Днем генеральная «Достигаева» у вахтанговцев. В театре много драматургов. После второго акта — традиционные вызовы.
В МХАТе — банкет, чествуют стариков. М. А. не пошел, мы были званы к Свечиным.
Вчера на банкете Енукидзе сказал, что репетиции «Лжи» надо прекратить, что ее не будут просматривать. Говорят, Еланская рыдала, у Судакова и Афиногенова — опрокинутые лица.
Потом Оля прибавила:
— Да, «Бег», конечно, тоже не пойдет.
Позвольте, а «Бег» причем?
В Театре было совещание: дирекция, Немирович, старики. Полная тайна.
Тайна открыта. Пойдут: «Гроза», «Чайка» и комедия Киршона, которую он только что представил Немировичу. «Бег» сброшен. «Гроза» ставится для утешения Еланской, за потерю роли в «Лжи». Кроме того, по словам Оли:
— Выплывает, кажется, «Мольер». Написали во Францию К. С'у и если он не «подкузьмит» (?), далее, если не подкузьмит Москвин, если дадут актеров…
А пьеса в Театре уже два года. Ее начинали репетировать и бросали — несколько раз.
Днем ездили на стройку. Несмотря на морозы, подвигается.
Оля по телефону:
— Дай «Полоумного Журдена» Мордвинову, хочет почитать, может быть, для филиала, может быть, для Музыкального.
Извлекаю рукопись.
Слух от Коли Л.: здание Экспериментального театра дают Немировичу, труппу переводят в Берсеневский театр, а Берсенева закрывают.
Вздор!
У Миши внезапная боль в груди. Горячая ножная ванна.
Оля у нас.
— …Ну, а «Мольер»?
— Ничего неизвестно… вряд ли пойдет…
Вечером у нас доктор Дамир. Нашел у М. А. сильнейшее переутомление.
Потом пришли Патя П. и Аннушка.
Звонки — Брюхоненко, Кнорре.
Ординарный вечерок.
Кнорре зашел в филиал, вызвал М. А. и очень тонко, очень обходительно предложил тему — «прекрасную — о перевоспитании бандитов в трудовых коммунах ОГПУ» — так вот, не хочет ли М. А. вместе с ним работать.
М. А. не менее обходительно отказался.
Просмотр шести картин «Пиквика» в филиале: Немирович, Оля, Леонидов, Москвин, Сахновский, Мордвинов, другие режиссеры, помощники, Леонтьев, масса актеров, в том числе Топорков, Яншин. Показ был в фойе, в выгородке. Миша играл в шестой картине — судью. Имел успех. Первым поздравил его Топорков. Немирович сказал:
— Да, вот новый актер открылся.
Но судьба «Пиквика», боюсь, плачевна. Комедия Киршона (ставить ее будет Мордвинов) получила первую очередь. Да и состав слаб.
На репетиции сообщили, что возобновляются мольеровские репетиции. М. А. вечером же пошел к Горчакову — ломали голову над составом для «Мольера» — актеры заняты в других пьесах. Мольера будет играть Станицын. Москвин, прежний исполнитель, сказал М. А., что ему очень трудно произносить многие свои реплики, ему кажется, что он говорит о себе. Он сейчас расходится с женой, у него роман с Аллой Т. — и положения театральные часто слишком напоминают жизненные.
Приходила сестра М. А. — Надежда. Оказывается, она в приятельских отношениях с тем самым критиком Нусиновым, который в свое время усердно травил «Турбиных», вообще занимался разбором произведений М. А. и, в частности, написал статью (очень враждебную) о Булгакове для Литературной энциклопедии. Так вот, теперь энциклопедия переиздается, Нусинов хочет пересмотреть свою статью и просит для ознакомления «Мольера» и «Бег».
В это же время — как Надежда сообщает это — звонок Оли и рассказ из Театра:
— Кажется, шестого был звонок в Театр — из Литературной энциклопедии. Женский голос: — Мы пишем статью о Булгакове, конечно, неблагоприятную. Но нам интересно знать, перестроился ли он после «Дней Турбиных?»
Миша:
— Жаль, что не подошел к телефону курьер, он бы ответил: так точно, перестроился вчера в 11 часов. (Надежде): — А пьес Нусинову я не дам.
Еще рассказ Надежды Афанасьевны: какой-то ее дальний родственник по мужу, коммунист, сказал про М. А. — Послать бы его на три месяца на Днепрострой, да не кормить, тогда бы он переродился.
Миша:
— Есть еще способ — кормить селедками и не давать пить.