Значит, он тоже хочет, чтобы мы следовали не его примеру, а только его указаниям. И если бы ему пришло на ум ограбить мой дом, это также не считалось бы чем-то предосудительным, а полиция не имела бы права прикасаться к нему, потому что Бог не обязан подчиняться тем законам, которые руководят нами. И страховка в таком случае мне не помогла бы, ведь деяния Божьи не упоминаются в страховых полисах.
Зачем же Господу грабить чей-то дом?
Может, и незачем, но я привел этот пример просто для того, чтобы доказать неубедительность столь любимых всеми догматов. Кроме того, я вообще человек неверующий и не имею никакого отношения к десяти заповедям. Они изобретены для христиан, а я не христианин и не обязан им следовать. Смешно соблюдать правила какого-нибудь клуба, если ты в нем не состоишь, верно ведь? Я также и не иудей, поэтому по утрам, читая газету и попивая чай, смело и с большим удовольствием ем бутерброды с беконом.
Все равно воровать нехорошо. В цивилизованном обществе, независимо от того, ходишь ты в церковь или нет, это признанная всеми истина.
Да, но почему, если воровать так уж нехорошо, черт возьми, все этим занимаются?
Не все.
А я говорю: все. В большей или меньшей степени, но то или иное воруют все без исключения. Будь то пара скрепок из коробки с канцелярскими товарами в офисе, несколько досок со стройки или пять с половиной миллионов слитками золота. Каждый человек хотя бы раз в своей жизни берет то, что ему не принадлежит, значит, любого из нас можно назвать вором.
И того, кто взял пару скрепок, и того, кто украл пять миллионов слитками золота? Но ведь это несравнимые вещи!
Почему же несравнимые? Разница между похитителем скрепок и похитителем золота заключается лишь в масштабах украденного. Все равно что сардина и кит: и та, и другой — рыбы, обе эти рыбы плавают в море. Единственное их различие — в размерах: кит гораздо крупнее сардины, вот и все. Я уверен, что, если вы спросите у похитителя золотых слитков, считает ли он вором человека, ворующего видаки, он ответит, что нет.
А как же моральная сторона вопроса?
При чем здесь моральная сторона? Каким образом можно увязать мораль с видеомагнитофоном? Представьте себе, например, такую ситуацию: волк или какая-нибудь другая тварь нападает на зебру, перегрызает ей горло и намеревается спокойно ее съесть, как вдруг перед этим волком появляется лев и отбирает у него добычу. Казалось бы, волк честно поймал зебру, и она по праву принадлежит ему, но лев об этом не задумывается, так ведь? И он, и волк, и зебра подчинены закону выживания сильнейших, закону джунглей. И никто из наблюдающих за тем, что происходит, не называет льва, присвоившего завтрак волка, мерзавцем. А гиены даже выстраиваются в ряд и ждут, пока царь зверей не насытится и не уйдет, чтобы доесть за ним остатки.
У белок все происходит почти так же. Если одна белка случайно натыкается на тайник с орехами, сделанный другой белкой, она отнюдь не думает: «Ну и ну! Сколько же тут орехов! Вот бы забрать их все себе, чтобы не помереть зимой с голоду. Но я не могу поступить так, их припас старик Сэмми, значит, они принадлежат ему». Нет, белка просто перетаскивает их в свой тайник, а Сэмми оставляет на зиму с носом.
Однако белок за подобные выходки мы не осуждаем и не называем их аморальными, хотя от меня они мало чем отличаются, разве что единственным: люди, которых я оставляю без видаков, не протягивают ноги. В этом смысле я стою на ступень выше белок.
Вообще-то ограбление домов, конечно, имеет некоторое отношение к морали. Но мораль — это нечто более глубинное, более возвышенное. Она напрямую связана с доверием и предательством, а отнюдь не с видеомагнитофонами, микроволновыми печами и кожаными пиджаками. Хотите поговорить о морали, что ж, ладно, я поведаю вам, что нахожу аморальным.
Аморально рисковать собственной жизнью, воюя в Малайе, подчиняться всем предписанным правилам, на протяжении всей свой треклятой жизни послушно платить налоги, а на старости лет, когда от тебя уже нет толку, пухнуть с голоду на выделенную государством пенсию. Вот это, по-моему, аморально. Вот это называется злоупотреблением доверия.
И не пытайтесь растолковать мне, что правильно, что дурно, что безнравственно, что нет. Я не раз видел собственными глазами, какие явления называют в нашем «цивилизованном» государстве моральными, — подобное в голове не укладывается. А я если и обчищаю чьи-то дома, то не злоупотребляю ничьим доверием. Хозяев этих домов я не знаю, а потому и речи об их ко мне доверии в данном случае идти не может. Если бы я был знаком с этими людьми, если бы они считались моими друзьями или товарищами — тогда другое дело, тогда мои действия и в самом деле назывались бы аморальными.
Хотя одно подобное происшествие в моей жизни все же случилось. Того парня звали Иан Бэнкс. Мы вместе учились в младших классах, а потом — в средней современной школе. Он жил в нескольких минутах езды на велосипеде от моего дома. Я нередко брал своего Экшн-Мэна, ехал к Иану и в который раз убивал его. Убивал Экшн-Мэна, естественно.