Он окинул меня быстрым взглядом, отметив:
– Ты изменилась.
Я дернула плечом. Мне все так же приходилось изображать крутую девчонку, которая раньше корчила из себя простушку ради статьи. Но иногда я забывалась. Впрочем, этого, кажется, уже никто не замечал. Или никому не было дела, кто я, что и зачем делала? И если я перестала интересовать Лию, и другим стала по барабану.
– Может, поговорим? – предложил Данила.
– О чем? Как ты пытался запудрить мне мозги, чтобы украсть дневник Лии?
Он вскинул брови.
– Ты серьезно думаешь, что я общался с тобой ради дневника?
– А как мне думать?
– Да я помочь тебе хотел!
– Украв дневник?
Он опустил свои наглые глаза.
– Кира обмолвилась, что если Лия свою вещь не вернет, новенькой кранты. Я не знал, что это был дневник. Кира лишь сказала, что вещь черного цвета и я пойму, если увижу. Я видел уже прежде этот дневник, дома у Лии, поэтому узнал его.
– Ты обманывал меня. И дневник вернул бы Лие, принес на блюдечке с голубой каемочкой, если бы я не увидела, как ты роешься в моем чемодане.
– Ты не права.
– В чем?
– Я тебя не обманывал. Ты правда считаешь, что ради чьей-то вещи я стал бы целоваться непонятно с кем?
– Ну, может, я и нравилась тебе, но ты охотился за дневником! Главная цель! Признай!
– Я не буду обманывать, мне нужен был этот дневник! Но Лие я бы его не отдал.
– И зачем он тебе?
– Это был мой шанс на примирение с братом. Я хотел, чтобы он узнал правду о ней и больше не мучился!
– Да он и не мучается! – вырвалось у меня, но я быстро поправилась: – Они же не общаются?
– Нет. Но он любил ее, я это уже потом понял. Денис не романтик, он всегда сильно зависел от мнения окружающих, и я представляю, насколько ему пришлось себя преодолеть и даже сломать, чтобы признаться, что увлекся девчонкой младше. Бывает, ты хорошо знаешь близкого тебе человека, все его слабости, но когда между вами встает кто-то третий, ты забываешь о чужих слабостях в угоду своей собственной. Я любил – и меня ничего не интересовало.
– Почему ты просто не можешь сказать брату, что тебе не хватает его?
– Он не желает меня видеть.
– А если бы ты упал с той крыши? Хотел бы кого-нибудь видеть?
– Не знаю. Нет. Денис мог добиться очень многого в спорте или… Я ненавижу себя за то, что сделал. Я виноват и в глаза ему смотреть не могу! Но когда появился шанс с этим дневником, я… Стефа, ради этого шанса я был готов на многое!
Меня осенило.
– Так ты отправил брату распечатку!
Он вздрогнул.
– Откуда ты знаешь?
– Это был вопрос, – соврала я. – Ты отправил распечатку?
– Да, – тихо ответил Данила.
– А он?
– Ничего. Если бы я только знал, о чем он думает, как к нему подступиться, я бы…
Я хмыкнула.
– Это всё слова. Ты боишься и уже полтора года свой страх ставишь выше необходимости поддержать своего брата. Я бы на твоем месте ночевала под его дверью, но добилась, чтобы он пустил меня и выслушал. А ты слабовольно отступился!
– Я… – он упрямо тряхнул головой, – да откуда тебе знать? Он не должен меня прощать! Такое – не прощают! – И Данила, круто развернувшись, зашагал прочь.
А я крикнула ему вслед:
– Это ты решил за него! Эгоист! Может, он не простит, но ты должен просить прощения! Чтобы о твоей вине знал кто-то, кроме тебя!
Я пошла по коридору в другую сторону и успела заметить, как за углом мелькнули белые волосы. Лия следит за мной? С того случая в гардеробе мы не разговаривали, но я чувствовала, что ее глаза наблюдают за мной. И похоже, интуиция меня не повела.
Мне казалось, что Лия хочет мне навредить, но буквально на следующий день я была вынуждена признать – ей нужно от меня что-то другое.
Был урок физики, и меня вызвали к доске. В проходе я зацепилась ногой за лямку рюкзака соседа, споткнулась и упала на колени. Никто не шелохнулся, чтобы мне помочь, а Лия точно рефлекторно вскочила и подала мне руку. Я взглянула на свою врагиню как на сумасшедшую, но руку приняла и сдержанно поблагодарила.
Лия села на место, а я, прихрамывая, пошла к доске.
Я не понимала, что означал этот ее жест доброй воли? Что ей было от меня нужно? Это какой-то новый хитроумный план? Или все-таки в ней есть человечность и это был естественный ее порыв – помочь? Ведь помогала же она другим ребятам.
Пока эти вопросы оставались без ответов.
При встрече с Денисом, после школы, обсуждать его бывшую я не стала.
Друг сидел на скамейке и поджидал меня. А когда я подошла и предложила:
– Ну что, пошли ко мне? – Он меня изумил, достав из кармана билеты.
– Хочешь сходить в кино?
– В кино? – переспросила я и тут же пожалела, на его лице промелькнуло разочарование, а затем он скрыл эмоции за маской равнодушия.