Ночью я также стал записывать свои впечатления от происходящих событий в дневник, представляющий собою толстую тетрадку, случайно мною захваченную с собой из прошлого. Дело в том, что еще до этого всего я вел дневник и постоянно носил его на груди. Профессор Песцов знал о нем и, помнится, не имел ничего против того, чтобы я взял с собою эту свою сентиментальную с его точки зрения тетрадь.
Глава 4
Я и Звягинцев стояли на самодвижущейся дорожке под куполом из суперпрочного стекла и с плохо скрываемым интересом смотрели на своих попутчиков. Должен сказать, что люди будущего в этом своем стремлении к самосовершенствованию предпочитали езде и другим всяческим автоматическим штучкам, ходьбу пешком; они старались больше рассчитывать на собственные силы. Так что мы оказались в окружении пожилых людей, детей и инопланетян. Среди последних было отвратительное розовое существо с крабьими ножками и с большим количеством присосок и щупалец. Я пожалел о нашем решении проехаться и с удовольствием сошел бы на землю, но этому мешала огромная скорость, которой, как я потом узнал, дорожка наверстывала свои ежеминутные остановки. Дело в том, что, если кто-то хотел стать на нее, достаточно было достать припрятанный в кармане или сумке пульт и нажать на кнопку: дорожка останавливалась, а вход под купол открывался. Кроме того, были и другие остановки – автоматические, заданные программой. Я же со Звягинцевым ни на каких из них не слезал с дорожки, так как опасался не подчиниться этому маньяку – Песцову, а также боялся затеряться в большом Вейсе. Сама дорожка была укреплена на столбах и, таким образом, находилась на расстоянии двух метров от земли. Для того, чтобы взобраться на нее, нужно было взойти по любой из периодически попадавшихся лестниц с перилами.
Постепенно я привык к необычной обстановке и задумался над тем, что нам предстоит совершить. Восстановив свою власть над нами, профессор снова стал делать то, для чего, как ему казалось, он родился, – отдавать приказы. Он приказал нам при свете дня осмотреть Здание Правительства, из которого ночью мы будем обязаны похитить новейший проект постройки космических кораблей.
Наконец, дорожка остановилась, и мы вышли на указанной профессором автоматической остановке. Пройдя некоторое расстояние, я и Звягинцев увидели здание золотого цвета с архитектурными завитушками и узорами вокруг окон и на конической крыше. Яркое вещество состава здания невозможно было определить.
Ночью, как раз на следующей неделе, мы должны будем проникнуть на десятый этаж, взломать сейф, похитить проект. Дрожащие губы, остановившийся взгляд Звягинцева и произнесенные им сдавленным шепотом слова: «Не желаю!» выражали весь набор наших чувств в тот момент.
Следующие дни мы тренировались в стрельбе из станнера по примагниченному к стене диску. Диск двигался по пластиковому звуконепроницаемому покрытию по заданной ему с помощью пульта траектории. Наши зачастую меткие попадания (когда-то, кажется, очень давно, в начале ХХI века я и Звягинцев увлекались стрельбой) оставляли на движущемся диске красные пятна, легко смываемые губкой. Лазером мы не пользовались из опасения пробить стену. Да нам и не требовалось метко из него стрелять. Дело в том, что внимательно изучив план десятого этажа, составленный профессором из наблюдений его приборов и присланный нам сквозь время среди других вещей: двух лазеров, станнеров и пары альпино́зок (этих приспособлений для альпинистов в виде досок 100×50 см со встроенными внутрь микросхемами, пятью кнопками и генератором силы тяжести), мы отвели лазеру место инструмента, отмычки, а не оружия. Мы им собирались открыть сам сейф с проектом. Одиннадцатого октября я со Звягинцевым сидел за столиком за партией в шашки. Оба мы были далеки от игры, наши мысли витали вокруг предмета, будто клином однажды вошедшего в разум и с тех пор не покидавшего его. Звягинцев и я думали о том, что мы должны будем сделать сегодня ночью. Дверь нашего номера была «наполовину в стене», иными словами наполовину открытой для того, чтобы просто любоваться коридором, куда нам запрещалось выходить. Я вперил в порог бессмысленный взгляд, думая о своем. Через несколько секунд мои брови поползли вверх. Причиной тому был маленький белый котенок с зелеными глазами. Он посмотрел на меня, подошел и потерся о мои щиколотки.
- Кахы-кхы… Простите, - кашлянул кто-то и я перевел взгляд с милого котенка на отвратительное создание (я его видел, когда стоял на самодвижущейся дорожке, и надеялся больше никогда не увидеть) с крабьими ножками, щупальцами и присосками. – Простите, я ищу своего котенка Алса. Он, кажется, у вас…