Яркий уличный свет после чердачного сумрака коснулся глаз, и я на мгновение зажмурилась, а когда открыла глаза, чуть не присвистнула от удивления. Казавшийся ночью небольшим и пустынным, сейчас двор поражал размерами и количеством людей, занятых своим делом. Сам дом при свете дня вознесся чуть ли не до небес и расширился, сама не знаю, до каких размеров.
К дому прилегал небольшой сад, на который вчера я не обратила практически никакого внимания. Сейчас в утреннем свете он показался мне чудесным, будто сказочное продолжение моей комнаты — море цветов и плодовых деревьев, росших в каком-то асимметричном беспорядке. И я сбежала в сад от оружающей меня реальной действительности к пению птиц и очаровательной красоте декоративных деревьев.
В саду я услышала голос Дэниэля и направилась на его звук. Я наткнулась на него и Мастера возле небольшого цветочного куста с нежно-желтыми цветами. Они о чем-то говорили и Дэниэль, заметив меня, жестом предложил присоединиться к ним. Мне не хотелось прерывать их беседу, но Учитель сообщил, что они уже закончили разговор, коротко передав мне его содержание: прибывает посланник Короля Орлов с письмом для меня и мне следует выслушать его.
Я искренне обрадовалась перспективе увидеть настоящего человека-орла из небесного племени. Мне почему-то казалось, что умеющие летать люди похожи на ангелов, о которых в моем мире снимают много кинофильмов и пишут фантастические книги. Дэниэль словно прочел мои мысли и поспешно добавил:
— Его зовут Алекс и мы давно знакомы друг с другом. И он всегда хорошо относился к людям. — Дэниэль улыбнулся мне, и я улыбнулась ему в ответ.
День продолжался, одаряя меня теплом и светом. Мы возвращались к дому по тропинке, огибая раскидистые деревья и огромные кусты, и о чем-то говорили. Я помню, что мне нравилось, как принц Дэниэль улыбался и говорил. Тембр его голоса с нотками остроты и власти заставлял меня больше молчать и слушать, но тепло его баритона растекалось по телу и поглощалось моей кожей, как солнечный свет.
Когда мы дошли до дома, Дэниэль остановился и очень серьезно произнес:
— Я хотел сделать вам подарок, Лиина, в знак моего покровительства и будущей дружбы.
Я вопросительно посмотрела на него, автоматически оглядев его руки, одна из которых была прижата к груди у самого сердца. Осторожно, словно боясь напугать, он снял с себя кожаный пояс, на котором носил кинжал, чья рукоять слегка выходила из черного чехла, а затем пристегнул его к моей одежде. Пояс удобно обхватил меня, кинжал лег на бедро, и я вынула его, с любопытством оглядев, и ощутив прохладу лезвия на ладонях. Затем осторожно вложила его в ножны и взглянула на Дэниэля:
— А как же вы, мой принц? И кроме того, я не умею обращаться с оружием, хотя оно и нравится мне.
— Не беспокойтесь, я не останусь безоружным. На рукояти кинжала находятся древние символы — знаки принадлежности к моей семье. Это обеспечит определенную защиту на первых порах, пока вы не научитесь использовать силу своего оружия.
Его подарок вернул меня на грешную землю и заставил осознать, сколь велики перемены, случившиеся со мной, и насколько призрачным стал для меня покинутый мир.
Посланник Короля Орлов должен был появиться после полудня, и мы дружно отправились завтракать, чтобы успеть на прием. Во дворе дома уже суетилась немногочисленная свита принца Дэниэля, состоявшая из пятнадцати человек его личной гвардии, и Грэма, седлавшего лошадей. К окончанию завтрака он вывел лошадей со двора и подвел ко мне черного, как ночь скакуна, поразившего меня своей грацией и красотой. Грэм передал в мои руки поводья и сообщил, что это мой конь и его зовут Ар Ани. Но я никогда не называла его так. Для меня он стал Огоньком — предвестником пугающего бушующего пламени, разрушающего и пожирающего все на своем пути. Огонек был похож на яркий костер — красивый и обжигающий, но очень нужный для того, чтобы согреться и ощутить себя в безопасности. Когда же я попадала в неприятности, он выносил меня на себе, презирая опасность, и сметая на своем пути все преграды. Его, словно пламя, невозможно было остановить, и он восхищал и удивлял меня, вызывал во мне чувство гордости и любви, но без излишней сентиментальности.
Я помню, как погладила его шею, заглядывая в огромные с пушистыми ресницами темно-синие глаза, смотревшие на меня с настороженностью, но без малейшего испуга, и позвала: