15 июля (среда)
Опять этот сон про обезьян, только на этот раз они были белыми. Он снится мне уже третий раз. Не то чтобы очень страшный сон — неприятный. Такое ощущение, что они всегда за твоей спиной, и сколько бы ты не бежала, всё равно не убежишь. Кстати, теперь я была не в недостроенном доме, а в школе. Не помню, добежала до двери или нет.
Хм, может, мне завести отдельный дневник для сновидений? Так-то мне часто всякая интересная чушь снится, прикольно было бы записывать.
16 июля (четверг)
На кирпичном заводе заразились ГЧ почти 90 % работников, поэтому его закрыли. Очень многие умерли. Я боюсь за маму и папу. У мамы, кстати, со следующей недели отпуск, так что она будет дома, а вот папа, похоже, не собирается немного отсидеться, пока лекарство из Китая не доставят. Я слышала, как они с мамой спорили. Она просила его взять отпуск на месяц, а он отвечал: «Пока нас не закроют, буду ходить на работу, и без меня в последнее время многие прогуливают».
Женя с Ваней, кажется, опять поссорились. Не знаю, из-за чего. Честно говоря, и знать особо не хочется, надоели они уже со своими стычками. Что ж, по крайней мере, Женя будет заходить ко мне почаще, можем вместе посмотреть фильмы.
17 июля (пятница)
Дорогой Дневник!
Извини, что в последнее время писала очень кратко: у меня жуткий депрессняк из-за этой ГЧ и не было настроения что-то длинное сочинять. Но сегодня исправлюсь. Только всё равно писать буду о ГЧ, потому что ничего другого важного вокруг не происходит.
Знаешь, после того, как в Пригорске начали болеть люди, я боялась читать о ГЧ — новости, конечно, смотрела, но узнать больше про саму болезнь, что это вообще такое, не хотела. Но сейчас лекарство уже есть, так что днём я целый час залезала на медицинские сайты и читала о заразе. Расскажу тебе то, что я поняла.
ГЧ — это гиббонья чума. На сайтах написано, что это неправильное название, потому что ничего общего с чумой она не имеет, просто так её стали именовать газеты. Правильно ГЧ называется «энцефалопатия Фиттипальди», так что я понимаю тех газетчиков, которые дали ей название попроще. Тем более, что она действительно произошла от гиббонов. Я думала, что всё началось в Бразилии, но, оказывается, первые заражённые люди были в какой-то там Мьянме, а в Бразилии ГЧ впервые стала большой эпидемией. Сначала болезнь была слабой и почти никого не убивала, но она мутировала и скоро стала смертельной. Кстати, как я поняла, именно поэтому так долго не могли найти лекарство от неё: ГЧ постоянно меняется, и даже если найти от неё средство, то буквально через несколько дней оно может перестать действовать на новых заражённых. Но сейчас китайцы всё-таки нашли единое лекарство, которое должно вылечивать всех.
Заразиться можно как угодно — при разговоре, прикосновении, питании из одной тарелки, переливании крови, сексе. Потом примерно неделю ничего с виду не происходит, но человек уже заражён и может заразить других. А вот потом начинается. Вирус входит в мозг, и с человеком начинают происходить странности — резкий сухой кашель, внезапно возникающее чувство голода, температура, потеря сознания. Почти всегда на спине и груди выступает красная сыпь, иногда на шее тоже. А самое страшное — просто так, без всякой причины начинает страшно болеть всё тело. Это из-за того, что вирус действует на место в мозгу, которое создаёт чувство боли. Так длится ещё неделю, становится всё хуже и хуже, потом человек умирает («от отека мозга» — я не совсем поняла, что это такое). У некоторых людей ГЧ идёт почти невидимо, но большинство мучаются страшно, прежде чем умереть. После смерти тело больного всё ещё заразно, поэтому их обычно сжигают.
А вот самое главное, что я узнала: оказывается, три человека из ста всё-таки выживают после заражения! Болеют, как все, кашляют, страдают от боли, а потом всё проходит (только сыпь остаётся), и они выздоравливают. А заболеть снова не могут, потому что у них появляется иммунитет к ГЧ, причём ко всем её формам! Китайские учёные изучали именно таких людей, чтобы создать своё лекарство.
Когда я читала о выживших, то сначала думала: «Счастливчики!». Но потом дочитала статью, и мне стало их жаль. Сами они выздоравливают, но вирус внутри них остаётся, и они всё равно могут заражать людей. Поэтому с ними никто не общается, их кладут в карантин, а в некоторых странах даже были случаи убийства — люди боятся их. Бедняги.