«Самая большая моя ошибка — то, что я разрешил им увидеть, что продуктов больше нет, — сказал он. — Но другого выхода не было, все взбунтовались и приперли меня к стенке. Если бы я не дал им доступа к складам, то они вздернули бы мена на воротах штаба, как Ануфра». Рома ждал вестей из Иркутска, но так и не дождался. Мамонты, увидев пустые склады и поняв, что еды нет, разбежались буквально за час. Некоторые напились и стали буянить, некоторые искали еду, но Рома понял, что они ему больше не подчиняются, и решил скрыться. «Хотел взять из кладовки штаба хотя бы немного оставшейся там еды, которая была там с утра, — сказал он мне. — Но там уже всё сгнило». Сначала он хотел угнать броневик, но тот не завёлся. Потом пересел в свой «Хаммер» — то же самое. Тут Рома понял, что с бензином тоже что-то произошло, как и с едой. Он в итоге ушёл пешком, взяв с собой винтовку. Сначала он
Так, продолжу. Эта чёртова ручка опять перестала писать, но я нашла способ её «разогреть»: нужно очень быстро засунуть стержень в печь и тут же его вытащить, и ручка опять начнёт писать.
Значит, Рома сначала просто пошатался по центру города в надежде найти некоторых своих друзей, которые могли бы остаться верными ему. Так и не нашёл, зато наткнулся на Амира с двумя дружками, которые злились на него ещё со времён того случая с убийством Джафара. Они стреляли в него, но не попали, и Рома сбежал. Ходил к складам, но не вошёл, как и мы. Посетил ТЭЦ, где должен был быть Дэн, но там уже было пусто. Потом пошёл в комбинат, нашёл там убитых женщин. Тут вспомнил обо мне, решил увести меня подальше от центра города и направился в мой дом, но возле Дома печати столкнулся с какими-то мужчинами. «Точно не мамонты, — сказал Рома. — Я их не узнал, зато они, конечно, меня прекрасно узнали». У мужчин были дробовики, но они бросились на него с ножами. Рома понял, почему они не стреляют в него, когда сам попытался выстрелить в них из винтовки: нажимал на курок, и ничего не происходило. Попытался сбежать, но его догнали и порезали ножом пуховик. Роме удалось в потасовке оглушить одного из них и сбежать. Второй долго за ним гнался, но не догнал. Из-за этой стычки Рома пробежал мимо моего дома и прождал, спрятавшись во дворах, несколько часов, прежде чем убедился, что те двое ушли. Тогда он зашёл за мной.
Я спросила, что он планирует сейчас сделать, и Рома ответил, что он всё ещё ждёт помощи из Иркутска. А пока лучше всем, кто хочет выжить, держаться подальше от центра города. «Я там видел ещё кое-что», — начал он, но потом замялся и не стал рассказывать дальше, как бы я ни упрашивала.
Рома приказал мне сидеть в доме и не выходить, если только на дым не придут другие люди: тогда мне нужно бежать, но потом всё равно вернуться — иначе он не сможет меня найти. А он пошёл искать еду и разведать — вдруг помощь от Мамонта уже приехала, а он не знает. По-моему, он сам в это не верит, просто ему не хотелось сидеть на месте. Я предложила ему хотя бы переночевать в тёплом доме, но он отказался — сказал, что у него сейчас ещё есть силы, а чем дальше, тем он будет голоднее, так что лучше действовать сейчас. Так и ушёл, даже не успел печь натопить как следует. Вот и всё, что я узнала от него.
Потом ещё напишу.
Сколько уже я не ела ничего? Два с половиной дня? А ощущение такое, как будто неделю голодаю… В школе В. В. как-то рассказывал нам, что в холоде голод чувствуется намного острее.
Всё-таки заставила себя подняться, выйти во двор и заглянуть там в погреб. Ни-че-го. Судя по костям и ошметкам, там было мясо. Сейчас от него ничего не осталось.
Ну, когда же он вернётся? Скоро уже ночь, а в этом доме одна переночевать я не хочу. Этот ужасный трупный запах просто
В чёртовом доме даже воды нет. Пришлось выйти на улицу и набрать снега в кастрюлю. Растопила, выпила. Робинзонада. Романтика! Ха-ха.
Дневник, это была самая ужасная ночь в моей жизни. Я удивляюсь, что ещё жива. Это был настоящий кошм
Нет, давай без всяких эмоций, как я это умею. Значит, вот. По-моему, после полуночи всё началось. Я заснула, и мне приснилось, что рядом с домом кто-то ходит. Я подумала, что это Рома, обрадовалась, выглянула, а это оказалась Марта. Мёртвая, сгнившая вся, почти только скелет. Я заорала и проснулась. Подумала, что это сон, стала подкидывать «дров» в огонь, и тут стали в дверь стучаться. Не так, как стучался бы Рома, а как будто поскребывали снаружи. Я чуть не умерла от страха. Спросила: «Кто там?» — а мне никто не отвечал. Почему-то спросила: «Марта, это ты?» — тоже без ответа. Сидела, тряслась, потом стуки прекратились, и я опять заснула. Снова снилось, что во дворе собираются мертвецы, только на этот раз там была не только Марта, но и Петя, и Ленка, и мама, и папа, и Женя… Все такие страшные, чёрные, никакой зомби из фильмов не сравнится. Хотели войти, а я кричала, чтобы они не входили. Марта стала смеяться и шипеть, как змея: «Мы-то не войдём, но что сделаешь с хозяином дома?». И тут я вспомнила, что в другой комнате в доме лежат тела тех, кто раньше тут жил, и проснулась от ужаса. Больше никто не стучал, но зато я слышала шорохи в соседней комнате. Нет, это были не глюки, не сон — я точно это слышала! Хотела выбежать из дома, но боялась, что там, за дверью, будут другие. Читала молитву, крестилась, пыталась заснуть опять, но не получалось. Так и просидела почти до рассвета, не шевелясь, пока опять не отключилась. На этот раз мне приснилось, что я смотрю в окно гостиной (там как раз окно второго этажа соседнего дома видно, забор невысокий). В соседнем доме горел свет, не электрический, а слабый, как от свечи, и мелькали силуэты. Они как будто танцевали! Вечеринка у них была, понимаешь, Дневник? Мёртвые встали и веселились. Может, Марта с остальными тоже к ним присоединились. Сейчас я даже не понимаю — может, это был не сон, может, я действительно смотрела в окно, а потом из-за паники упала в обморок. Дневник, я не сумасшедшая, клянусь! Что это за чертовщина? Что ночью тут происходило? Неужели они и правда ожили? Но это же бред!