— Сати! — крикнул Аркус и одним движением вырвал из книги страницу, бросив ее ей. — Тебе нужно активировать эту сигду!
— Поняла! — сказала она в ответ и словила листок.
— Арата, жди этого! Хауз, ты со мной!
Каждый принял на себя какую-то роль. Я понял, что с меня потребовали просто не мешать. Было лишь слегка обидно, но я понимал, что ничего особого сделать все равно не смогу. «Остается лишь снова быть наблюдателем» — подумал я, достав компас. Шар внутри яростно крутился на месте.
— Аркус! — крикнул я. — Компас!
Он не повернулся. Вместе с Хаузом они наблюдали за грудой камней, медленно приближаясь к ней.
— Чертовы… маги…
Они остановились. Камни задрожали.
— Вы даже не знаете, как использовать эту силу, а строите из себя волшебников, — сказал восставший из-под завала Амегдал.
Аркус немедля захлопнул книгу, чья щель меж страниц вспыхнула, и размахнувшись рассек воздух пламенным лезвием. Амегдал полностью выпрямившись, одной рукой «словил» лезвие, и оно мягко рассеялось около него.
— Вы продолжаете насиловать истоки, даже не догадываясь об этом!
— Амегдал! Какой в этом всем смысл?
— Считаешь себя самым умным, Аркус?
— Я не…
— Ах-ха-ха-ха! Да, точно! Ты же даже разгадал сигду кошмара! Браво! — он саркастично похлопал в ладоши. — Нашел случайный порядок символов, которые дают схожий эффект, как и моя искра, — Амегдал искренне и громко рассмеялся. — Ты вообще понимаешь суть ситуации? Чтобы ваши маленькие головы смогли обуздать хотя бы общие потоки, для вас пришлось выдумать целую систему символов и ассоциаций!
— Думаешь ты такой всесильный?!
— Нет. Есть и другие. Существа намного сильнее меня. Но вам никогда не приблизиться к их силе, если вы будете продолжать пользоваться грандом!
— Что ты имеешь ввиду?
— Ты хочешь увидеть настоящую сигду кошмара? — он раскинул руки в стороны. — Так узри же!
Всю комнату по периметру заполнили десятки самых разных символов. Все это походило на один большой круг призыва.
Аркус запаниковал и бросился назад с криком:
— Закрой Саги!
Я совершенно не понял, чего хотел Аркус, мои руки действовали сами по себе. В миг, когда я укрыл ее своим плащом, всю комнату залил свет от символов.
Невероятно знакомое ощущение… Мысли начали смешиваться, свет в пещере гаснуть, я более не мог зацепиться ни за Саги, ни за реальность и поспешно стал удалялся от нее. Мой мозг запустил все свои механизмы, чтобы оставить меня в сознании, но в итоге…
Кошмар
1
— Париций! — учительница схватила его за руку. — Сколько раз я тебе говорила, не лазать по шкафам!
Париций стоял и смотрел на нее заплаканными глазами. «Но мне просто было интересно!» — думал он, совершенно не понимая, почему его в очередной раз за это отчитали.
— А если бы ты уронил что-нибудь? Помнишь, что произошло в прошлый раз?
Он кивнул. Учительница не смягчила взгляд. Тогда Париций добавил:
— Я поранил Энни.
— Ты хочешь, чтобы это повторилось?
Он покачал головой.
— Тогда иди вместе со всеми на обед.
Она отпустила его руку, достала из кармана платок, вытерла ему слезы и развернув чуть подтолкнула в спину, чтобы он ушел.
Идя по длинному коридору, Париций продолжал думать: «Если школа предназначена для получения знаний, почему меня каждый раз останавливают, стоит мне попытаться что-то узнать?»
— Так нечестно! — проворчал он и пнул ногой пол.
Париций свернул на лестницу, столовая находилась на третьем этаже. Она была достаточно далеко, чтобы он успевал осмотреть очередную металлическую статуэтку с полок шкафа миссис Питальды, пока весь класс обедал и возвращался назад. Вот ведь невезение! Кажется, Питальда в этот раз снова что-то забыла или делала это уже намеренно. Она вернулась в класс, стоило тому взобраться на стул.
Запахло мясом и хлебом. Либо сегодня снова давали этот сухой дуэт из черствой булки и куска фарша, либо…
— Пирожки! — крикнули все хором.
Пирожки с мясом. Как бы Париция не кривило от местной еды, но пирожки с мясом — это то, за что стоило уважать поваров. Их уровень, по его скромному мнению, был не ниже королевской еды.
Париций вскочил на стул.
— Вот это да! Неужели проголодался? — спросил мальчик рядом.
— Не издевайся!
— Ха-ха-ха! Ты, как всегда. Я же говорил, рано или поздно, твои выходки перестанут работать.