Противные людишки, и такие встречаются не только в сфере медицины! Злоба подкатывает к сердцу, когда подобных видишь и слышишь, а сделать ничего не можешь. Вот так медицинский день вылился в трактат.
Сегодня работали с «Дельтой» в режиме 80 по расчету координат точки наблюдения. Вечером пришел на связь Савченко и снова подкинул задачку по секстанту. После сеанса взяли бортовой светильник, поместили его на удалении от секстанта метра три и вниз относительно его оси на один метр. Стали изменять уставку «Дельта-один». Светильник вошел в поле зрения секстанта на 5 часов при уставке, равной 90 градусам, и при 180 градусах переместился по дуге вверх на 11 часов. Дальше установили светильник вверх относительно оси секстанта на 1 метр и снова стали вводить уставку, только «Дельта-два». Светильник вошел в поле зрения на час дня и переместился вниз на 8 часов. Эти данные передали на Землю, пусть разбираются.
Вчера так и не записал, как проводили эксперимент по забору крови. А тут есть интересный момент. Имеем две пластмассовые коробочки, в них отверстия заполнены физраствором. Надо проколоть палец, чтобы взять пипеткой кровь и заполнить эти отверстия. Я два пальца исколол, а крови мало, дело в том, что когда я брал кровь, правой рукой колол, а левая, которую колол, отдергивалась.
И, конечно, проколы были неглубокие. Медсестра же не жалеет — она одной рукой держит, а другой колет. В конце концов с муками за медицину все-таки набрал крови.
Сегодня старт экипажа «Союз Т-6» в составе В. Джанибекова, С. Иванченкова и Жан-Лу Кретьена. Старт был в 19 часов 29 минут 48 секунд. Перед стартом «Союза Т-6», когда проходили над Байконуром, нас в сеансе связи подключили на прослушивание стартовых команд. Слышим, оператор связи говорит: «Все нормально. Есть контакт подъема. Пошла».
Все! Мы уже не одни в космосе — с нами наши товарищи. Правда, они идут на орбите пониже нас, но завтра поднимутся к нам и состыкуются.
Весь день готовимся к приезду ребят. Попрятали все лишнее за панели. Пылесосим сетки вентиляторов, на них чего только не увидишь — и нож, который не могли найти, и переходник от системы «Родник», и разную мелочь — шайбочки, винтики, болтики, которые улетели в процессе работ по расконсервации станции. Набивается также ворс с декоративной обивки станции или одежды. Много стружки, мы же здесь и режем, и долбим, и выворачиваем массу гаек, болтов. Поэтому все и летит.
Выполняли эксперимент «Астра» по исследованию атмосферы вокруг станции. Ведь она — как планета, обрастает атмосферой в результате газовыделения материалов, обшивки, пластиков и продуктов сгорания от двигателей. Знание и распределение этой атмосферы вокруг станции, а она распределена неравномерно, чрезвычайно важно для анализа результатов работы с различной научной аппаратурой.
Собрали схему системы сейсмоприемников БСП для регистрации микроускорений станции от вибраций множества работающих приборов, двигателей и нашей деятельности. Вечером демонстрировали фотокамеру МКФ-6, так как необходимо будет устанавливать «Пирамиг» на этот иллюминатор. Он большого диаметра и имеет высокие оптические характеристики.
Сейчас хочу сфотографировать Солнце. Ждем, когда оно будет заходить, и никак не можем найти светофильтр от объектива с фокусом 500. Главное, смотрим друг на друга и каждый думает, что другой положил куда-то и не помнит. Так недолго и повздорить. Но, слава богу, нашли. Час ночи, снимаем рефракцию Солнца при его заходе.
На связь выходил руководитель медицинской группы и сказал, что их беспокоит мой повышенный пульс. В покое — 90, а после нагрузки — 120 и медленное восстановление. Я ответил, чтобы меньше волновались, все в порядке, а повышенный пульс — это моя особенность и на Земле. Кроме того, много было дел по экспедиции посещения и устали.
Ждем сегодня гостей. Переживаем. Уже устоялись отношения, а тут — новые люди. Не расшатали бы нас, и так тяжело. Вдвоем уже свыклись, сработались, а теперь как бы все сначала.
Весь день готовимся к встрече. Построили гравитационную стабилизацию, стыковочным узлом переходной камеры — к Земле. Это необходимо для создания лучших условна для поиска и захвата нашей станции радиотехнической системой «Игла» корабля «Союз Т-6».
Попрятали все лишние вещи за панели. Дико разболелась голова. В 19.50 включили программу 4, начался режим сближения. Станция стала разворачиваться, по рысканию скорость до двух градусов, и сразу прошло гашение скорости. Начал подрабатывать транспарант «36–10 км», а захват по скорости не формировался. На индикаторе скорости стрелка флюктуирует между 0 и 6 м/с, плавно поднимается и опускается.
Связи с кораблем «Союз Т-6», с «Памирами», нет. Смотрю на индикатор угловых скоростей ИУС — у нас идет уменьшение угловой скорости, значит, на корабле включился двигатель для гашения бокового сноса, а станция, автоматически отслеживая корабль, отреагировала на изменение бокового сноса уменьшением своей угловой скорости. На пульте управления научной аппаратурой ПУНАО загорелся транспарант «10–3 км», корабль уже ведет сближение на дальности менее 10 км до станции. Далее загорелся транспарант «3–1 км», и через некоторое время на пульте ПУНАО неожиданно все погасло.
Видим только на экране комбинированного электронного индикатора светящееся пятнышко — это телевизионное изображение корабля где-то на дальности около километра. Оно на сетке экрана на три клетки вверх и одну справа, а минутой раньше оно было всего на одну клетку от центра. Значит, у корабля есть боковая скорость. Это хорошо. Если сближение идет нештатно, то безопасность обеспечена — они пролетят мимо нас. В такой ситуации инструкция гласит — действовать по указанию экспедиции посещения, так как у них активная роль, или по указаниям Земли. Связи с Землей нет, идем еще вне зоны видимости наших наземных пунктов управления. Вызываем «Памиров», но их не слышим (потом в зоне видимости Земля нам подсказала, что на одном из постов была зажата тангента связи).
Корабль выходит из поля зрения телекамер. Толя полетел в отсек ПрК, к которому стыкуются «Памиры», чтобы посмотреть в иллюминатор, где корабль. Потом прилетает оттуда и говорит: «Валь, он завис рядом». Я туда. Смотрю, корабль висит от нас на удалении около 200 метров. Все нормально, значит, ребята видят нас и ведут управление. Входим в зону видимости.
Нам дали команду перевести станцию в режим стабилизации.
На экране снова появился корабль — это «Памиры» выполнили вручную облет и начали причаливание. Толчок. Есть стыковка! Время 20 ч. 46 м. 22 с. Хорошо, что хорошо кончается. Хотя сложившаяся ситуация до конца не была нам понятна, но она контролировалась нами по отдельным признакам на приборах и на экране телевизионного индикатора, мы видели уход корабля вбок. Поэтому понимали главное: процесс проходит безопасно. И, конечно, мы были уверены в ребятах транспортного корабля, в руках которых было управление.
После стыковки проверили герметичность стыковочного узла, помогли ребятам выровнять давление в отсеках между кораблем и станцией. Ровно в 12 ч. ночи открыли переходные люки, встретились, обнялись. Ребята в станцию вошли со светоблоком, внутри которого были цветущие орхидеи из Киевского ботанического сада. Их прислали из института биотехники, где работает моя Люся. Постаралась, милая. Сразу же перешли на первый пост. Командир доложил Генеральному секретарю нашей партии о начале работы международного экипажа на борту станции. Затем по программе до 3 часов утра, а на самом деле до 4 утра ужинали, угощали гостей, выпили нашего чайку за встречу. Саша и Володя чувствовали себя хорошо. Настроение у них отличное — состыковались вручную. Молодцы. Жан чувствовал себя неважно, плавая по станции, боялся повернуть голову. А так все нормально. Когда все легли спать, я взял толстый конверт почты и ушел в переходной отсек читать. Так хорошо было. Развеселили письма сына из лагеря.
Письмо 1
Дорогая моя мамочка. Здравствуй. Как у тебя дела? Я доехал хорошо, настроение отличное. Мамочка, напиши письмецо и напиши, когда приедешь за мной, чтобы забрать на Пицунду.