На связи с нами Володя Алексеев. Мы его не слышали почти 2 месяца. Прошла вторая волна отпускников, значит, летаем уже долго. Видел Грецию — изрезанный полуостров, Афины, красивая вода, проливы, множество островов, а вдалеке — желтое в красноту плато Африки.
Нас спросили, что можем сказать по эскизам картин Соколова, которые нам прислали. Ответил: «Надо масштаб сделать более мелким, как мы видим. Не надо прорисовывать детали. Краски менее яркие, но линии раздела берег-море, горы-степь более контрастны.
Потом все еще зависит от времени: вечером в океанах, морях вода черная, утром белесая, днем голубая. При низком солнце видно много разводов на ее поверхности, от течений, ветровой эрозии — ряби, которая, бликуя, как чешуя, меняет окраску. У берегов вода зеленая от растительности, а дальше, но не везде, желтая полоса мелководья, переходящая в синюю гладь океана.
Реки надо рисовать с поймой и выносами дельты. На суше клетки полей не надо вырисовывать, их масштаб мельче и подавляется ландшафтом, а то получается, как одеяло из цветных лоскутков. Горизонт Земли белесый, потом слой голубизны и выше резко очерченная граница космоса, но не такая, как на картине».
Выходной. Быстро пробежала неделя. Попросил динамику для экспериментов с аппаратурой ПСН, ЭФО и для съемки кинокамерой рефракции заходящего Солнца, а то Земля экономит топливо и приходится для этой работы ловить моменты в произвольной ориентации. А это не так-то просто. Надо, чтобы станция в это время была обращена к горизонту именно тем иллюминатором, на котором установлен прибор, чтобы в его поле зрения попало Солнце или звезды и чтобы во время съемки они не ушли на край иллюминатора, когда их невозможно сопровождать прибором, так как станция при этом дрейфует с остаточными угловыми скоростями до 0,1 градуса в секунду. Поэтому удается не всегда довести задуманное до конца. Но жизнь учит выкручиваться из любой ситуации, и мы приспособились эти остаточные скорости, не расходуя топлива, гасить совсем иным способом — подтравливанием воздуха из шлюзовых камер, которых у нас две по периметру большого диаметра рабочего отсека. Приноровились, получалось. Правда, увлекались экспериментами и забывали потом выравнивать в них давление со станцией, чем ставили ЦУП в недоумение: что происходит на борту, почему вне зоны видимости давление падает в шлюзовых камерах, а в зоне оно постоянно. Поэтому хотелось хотя бы в выходной эти съемки выполнить спокойно, в нормальных условиях, с нужной ориентацией.
Земля дала добро на динамику для этих экспериментов, но заодно попросила оценить по Луне деформацию нашей связки транспортный корабль — станция и точность установки их визиров. Для этого в конце работы мы загоняли Луну в центр оптического визира станции и наблюдали ее положение в оптическом визире транспортного корабля, расположенного по той же оси. И там, и там Луна была в центре — значит, визиры соосны. Земле это потребовалось знать для того, чтобы убедиться в возможности выполнения ориентации и коррекции орбиты комплекса «Союз-Т6 — Салют-7 — Прогресс-15» только средствами транспортного корабля, так как в нем осталось много топлива, которое, конечно, хотелось использовать.
Все сделали, кроме съемки Солнца. Во время погружения за атмосферу потерял его, отслеживая кинокамерой с длиннофокусным объективом, угол зрения у которого почти равен угловому размеру Солнца, да еще мешал наблюдению плотный фильтр в тысячу крат.
Вечером встретились с семьями, когда проходили над Дальним Востоком. Там уже светало. Мне показалось, у Люси было плохое настроение. Виталька молодец: получил за неделю шесть пятерок и одну четверку. На Земле он нас такими успехами не радовал. Не обманывают ли? А то, может, это входит в нашу психологическую поддержку. Люся рассказала, что мой товарищ Олег Зебров нашел в Ленинграде мою первую учительницу — Надежду Ивановну и в День учителя с цветами пришел к ней домой поздравить от меня. Сегодня распрощались с оператором связи Володей — у него по программе начались полеты на самолетах. Дело в том, что связь в ЦУПе ведут наши ребята из отряда космонавтов. Мы летаем, а кто-то готовится, у них еще все впереди. Пожелали ему всего доброго.
Люся вчера мне говорит: «Валек, совсем соскучилась по тебе». Ответил: «Так, матушка, наскучаемся, что на всю жизнь нам хватит». Выходные. Эти дни не то, что на Земле, все интересы — внутри станции. Целый день петь не будешь, спать можно, но тоскливо, тихо, как в берлоге. Поэтому развлекаемся опять работой. На связь вышел комментатор Петр Пелехов. Говорит: «Хочу затронуть один вопрос. Перед этим я не зря спросил: „Устали вы или нет?“ Внимательно слежу за вами и вижу, что вы работаете в выходные дни, то Валентин передает наблюдения по геологии, то Анатолий еще по каким-то экспериментам. Я понимаю — это все хорошо, и, наверное, можно сказать, вот же люди себя не щадят, но ведь в космос мы ушли надолго и как же там научиться отдыхать, без геологии, без экспериментов?» Ответили, пока только работой мы помогаем себе как можно дольше летать, потому что работа есть плановая, которую обязаны выполнять, и есть по душе. И когда мы в свободное время или выходные дни занимаемся ею, то получаем удовольствие, поднимается настроение, а значит, отдыхаем, набираемся сил. Поэтому, если ты сумел создать здесь свой мир, атмосферу увлечений, к чему тебя тянет, то не замечаешь время, этим живешь, черпая силы в этих интересах, переключаясь на них, отвлекаешься от трудностей, которые бывают в процессе работы, жизни, контакта с Землей.
Спрашивает: «А по-другому нельзя? Ведь можно книги туда брать, даже шахматы брали. Я не говорю о гитаре. Неужели это все исключается напрочь?» Книг у нас много. На каждого по два десятка приходится. Но это все служебная документация. Правда, есть и художественные книги, но читать их в космосе пока рано. Для этого на Земле времени достаточно. А здесь успеть бы начитаться книгой, которая за окном. Здесь не Антарктида, где место исследований одно, здесь все время оно разное. Как-то перед сном кроссворд разгадывали минут 20–25 и бросили, другие мысли, заботы мешают, не до того. Перед собой столько обязательств поставили, что ты, как на привязи, и должен им все время служить.
ПЕРЕЧЕНЬ БОРТОВОЙ ДОКУМЕНТАЦИИ
1. Бортовая программа полета
2. Эксплуатация систем
3. Динамика, стыковка, расстыковка
4. Эксплуатация ОДУ (объединенная двигательная установка)
5. Расконсервация, консервация
6. Справочные материалы
7. Нештатные ситуации
8. Тестовые проверки НА (научная аппаратура)
9. Геофизические эксперименты
10. Технологические эксперименты
11. Технические эксперименты
12. Научные эксперименты
13. Справочные материалы по НА
14. Медицинские эксперименты
15. Медицинское обеспечение
16. Биологические эксперименты
17. Кинофотосъемки
18. ТВ-репортажи
19. Нештатные ситуации по научной и Кф-аппаратуре
20. Справочные материалы по Кф-аппаратуре
21. Разгрузочно-погрузочные работы
22. Техническое обслуживание и ремонт
23. Выход
24. Внекорабельная деятельность
25. Срочное покидание станции ЭО (основной экипаж)
26. Срочное покидание станции ЭП (экспедиция посещения)
27. Совместная деятельность
28. Журнал визуальных наблюдений, часть 1 и часть 2
29. Информация с борта
30. Информация на борт
Сегодня все же удалось отснять рефракцию Солнца, когда, погружаясь за атмосферу, оно как бы сплющивалось за счет искривления солнечных лучей. Этот же эффект можно наблюдать и на Земле при заходе Солнца в море или на равнине. При этом на краях его диска появлялись зазубрины, а по поверхности огромного светила, просвечивающего атмосферу, проходили полосы. По форме зазубрин-ступенек, количеству, ширине и цвету полос можно судить о том, что атмосфера по высоте неоднородна, плавно и непрерывно уходящая в космосе. Плотность ее не просто убывает по высоте, а есть колебания в зависимости от присутствия аэрозольных слоев и температурных изменений: то слой разреженный, то плотный.