— Не утруждайте своих людей, Советник, — парировала я.
— Тогда пройдемте! — он жестом указал на какое-то строение и я, сверкнув на него глазами, молча направилась к этому каменному зданию. Оно не походило на тюрьму, но казалось не менее мрачным, окна были высокие и темные, а над ним развевался флаг с гербом Дангибира.
Маг пошел слева от меня, и стражники, включая обоих капитанов, обступили нас со всех сторон, мои руки были свободны, но меня вели с опаской, чуть ли не на острие клинков.
Мы расположились за грубым деревянным столом, с которого были торопливо убраны все карты и свитки, русоволосый же остался стоять у дверей. Меня посадили между начальником стражи и еще одним солдатом, они не торопились убирать свое оружие в ножны. Как только Айрон посмотрел на меня, собираясь заговорить, капитан вдруг подошел ко мне и, вынув свой кинжал, приставил острие к моему горлу.
— Наннари, значит, — в его словах было столько ненависти, что мне стало не по себе, — И сколько же у них воинов, Наннари? А сколько там, в рабстве, наших людей? Там вообще есть люди?
Не знаю почему, но я не боялась его кинжала. Может, просто устала от страха, и без всякой робости взглянула ему в глаза. Но и он меня не боялся.
— Капитан! — маг метнул в воина осуждающий взгляд, — Это лишнее. Я уверен, здесь требуется не жестокость, а такт.
— Разумеется. Только сначала я вытрясу из нее все, что мне нужно. Сколько у них воинов? Отвечай! Где точно находятся их пещеры? Как они преодолевают скалы?
— Сядь, Атандис! — голос Айрона зазвенел в ушах с такой силой, что воин попятился и спрятал оружие. Задрожал огонь на факелах, и пыль полетела со стен. Стражники чуть съежились, явно опасаясь его просто колоссальной силы.
— Расскажи мне сначала, кто ты, — обратился маг ко мне и его голос уже звучал чуть мягче. Он даже попытался вложить в него немного силы для убеждения, но я решительно взглянув на него, коротко ответила.
— Надари-нандир.
Капитан, казалось, пришел в бешенство от этих слов и выхватил с подставки один из факелов. Быстро подойдя ко мне, он зло прошипел сквозь зубы:
— Сейчас ты у меня заговоришь…
Он попытался ткнуть меня факелом, но я резко отдернула руку.
Начальник стражи схватил капитана за плечо, но тот лишь отмахнулся от него.
— Ты смотри, — он навис надо мной, сверля меня глазами, его лицо перекосило от гнева, морщины на лбу очертились еще глубже, — Она боится. После того, как я тебя немного поджарю, ты у меня все скажешь! Энгевен, не вздумай мне мешать, она наш враг!
Он все-таки поймал меня за запястье и сунул раскаленную головню в побелевшую от страха ладонь.
— Атандис! — голос мага эхом прокатился по комнате, но ненависть затмила, похоже, последние остатки разума русоволосого капитана.
Зашипела, сгорая плоть, из глаз покатились две крупные слезы, лицо мое, наверное, не отличалось своим цветом от лиц темных эльфов. Но я осталась сидеть на стуле, и ни звука не вырвалось из моей груди. Сквозь слезы я тихо сказала:
— Может я и боюсь… Но от меня вам ничего не узнать. Я не предам свой народ.
Я буду верна своему слову, даже если придется расстаться с жизнью. Несмотря на боль и страх.
— Твой народ?! Раскрой свои глаза! Мы твой народ, а не эти безжалостные убийцы, чудовища! — Энгевен, сидевший справа вдруг вцепился мне в плечо.
— Тогда и вы такие же убийцы. И вы ничего о них не знаете. Если вы погубите их — погибнет и весь этот мир вместе с вами заодно!
Никто больше ничего не ответил мне, люди в тишине смотрели на факел, было слышно лишь глухое шипение. Головешка уже почти потухла под рукой, кожа вокруг почернела, кровь капала с нее на пол. Комната расплылась от крупных слез, что одна за другой скатывались вниз.
— Великий Ваар! Что они с ней сделали! — прошептал один из стражников.
— Атандис, покусай тебя хеген, убери свой факел, я не могу на это смотреть! — начальник стражи вдруг резко обернулся, будто испугавшись, что высокая фигура черноволосого эльфа уже стоит над ним с занесенным оружием.
Воин и бровью не повел, хотя некоторые стражники уже прятали глаза.
— Капитан Атандис, твои методы оставляют желать лучшего, поумерь-ка свою злость, пока я не разозлился, — спокойным голосом сказал Айрон, но таким тоном, что у русоволосого побелела помимо лица даже кожа на голове.
Капитан резко оторвал мою руку от тлеющей головни, и я тихо вскрикнула. Энгевен вздрогнул и вжал голову в плечи. На ладонь было страшно смотреть, и я медленно отвела руку, чтобы она не бросалась в глаза. Боль тысячью игл впивалась в кожу, мне казалось, он до сих пор держит свой факел в моей руке, слезы текли ручьем.