На следующее утро после отъезда раздался гневный звонок от Воскресенского. Аккурат после ночи безумного веселья, которое сопровождалось огромным количеством горячительных напитков и аукнулось всерьез пошатнувшимся жизненным тонусом. Профессор сообщил, что столкнулся с непредвиденными проблемами с одним из дел и, не стесняясь в выражениях, велел плохо соображающим подопечным возвращаться в Москву первым же рейсом. Собирались в спешке, ворча и натыкаясь друг на друга, разыскивая вещи по всему дому. Звонили в аэропорт, бронировали билеты. Кляли наставника, на чем стоит свет.
Когда же чемоданы были собраны, случилась еще одна напасть, заставившая Кристину разъяренной кошкой накинуться на Эдика. В дверях страдающий от жуткой мигрени и жажды приятель умудрился вылить на платье девушки полный стакан кофе. Не горячего, но сладкого. Коричневая жидкость моментально впиталась в шелковую ткань, противные струйки побежали по ногам.
- Езжайте без нас, - велела Кристина пошатывающемуся Денису и неестественно бледным близнецам. Два такси уже ждали, когда клиенты соизволят вывалиться из дома с чемоданами. – А этот, - она кивнула на позеленевшего от букета похмельных ощущений Эдика, пригрозив ему кулаком, - будет опаздывать вместе со мной. Я не намерена выслушивать истерику шефа в одиночестве!
Распоряжение Кристины выполнили без возражений. Ее привыкли слушаться. Так уж повелось, что она стала главарем в их лихой банде, как они сами себя называли.
- Может, еще успеете! – крикнула Алёнка, посылая воздушный поцелуй из открытого окна такси, врезавшись в память Кристины именно такой – в темных овальных очках с развивающимися от теплого ветра русыми с рыжинкой волосами.
Самое странное, они с Эдиком почти успели. Не хватило каких-то пяти минут. Или просто доброжелательности сотрудников аэропорта, которые могли позволить двум опаздывающим студентам пройти на посадку, но не захотели этого сделать при одном взгляде на помятые лица и воспаленные глаза...
- Ненавижу тебя, - повторила Кристина, наверное, в сотый раз за последний час. Сидя в зале ожидания, она готовилась к буре в исполнении Воскресенского и вымещала зло на сокурснике каждый раз, когда тот смел шевельнуться. Эдик благоразумно помалкивал, зная - в таком состоянии Кристину лучше не провоцировать.
- К чему печалиться, молодые люди? - заметил пожилой бородатый мужчина, который, как и они, опоздал на рейс до Москвы. – Это всего лишь два часа жизни. Верно, Сережа? – поинтересовался он у внука – подростка лет тринадцати в наушниках.
- Угу, - кивнул тот и сделал радио громче.
…Именно мальчишка и стал вестником страшной новости.
- Самолет упал, дед! – вдруг заорал он, когда Кристина, наконец, успокоилась, и задремала на плече у Эдика.
- Какой самолет? – ошарашено переспросил старик.
- Наш самолет! На который мы не успели! Разбился!
Кристина посмотрела на парня, как на полоумного. Но секунду спустя заметила оживление у стойки регистрации. Молоденькая представительница компании зажала рот рукой и в ужасе замотала головой. В тот же миг в кармане завибрировал мобильный.
- Что? - она ответила на автомате.
- Кристина! – радостно заорал из трубки Воскресенский. – Слава богу, вы не улетели! Только что в новостях сообщили…
Но Кристина больше не слушала, телефон с протестующим стуком разбился об пол…
…Следующие недели слились в одну сплошную черную полосу. Похороны, на которых, она не смогла заплакать, потому что слезы вылились без остатка во время истерики в аэропорту. Бессмысленные разговоры. Чужие лица. Диплом, который вдруг потерял актуальность.
- Лучше бы ты не проливал чертов кофе! – бросила она Эдику, уходя с кладбища.
Оба чувствовали, как пропасть, разверзшаяся между ними, увеличивается с каждый днем, но ничего не могли поделать. Столь близкие еще вчера люди превратились в посторонних. И когда Кристин заявила, что уезжает из Москвы, Эдик развел руками.
- Ты не представляешь, как бы я хотел тебя остановить, - сказал он ей на прощание. – Но мы оба знаем, что это будет ошибкой.
Не смог не согласиться с решением ученицы и Воскресенский.
- Мне жаль расставаться с тобой. Но я передал тебе все, что мог, девочка. Основным твоим учителем была и остается жизнь…
...Из горьких воспоминаний Кристину вырвал голос объявившегося мужа.
- Дорогая, всё в порядке? – голова Павла осторожно просунулась в дверь. Наверняка он стучал, не посмел бы войти без приглашения, но она не слышала, не отвечала.
- Да, - Кристина заставила себя улыбнуться. – Будем ужинать?