Оставленное у изголовья кровати письмо она перечитывала десятки раз, словно надеялась, что при следующем прочтении суть послания изменится. Полина просила прощения за вынужденный побег и писала, что иного пути им с Данилом не оставили - дома у них нет будущего. Обещала сообщить, как только они где-нибудь обоснуются.
«Прости, но теперь тебе самой придется принимать решения. Повзрослеть. Я больше не смогу страховать тебя…» - Лариса рыдала в голос, читая эти строки. В тот миг она жутко злилась на Полину, проклинала Данила. Кричала, что больше не хочет видеть обоих. Никогда!
Кто бы знал, что желание сбудется так скоро!
...На похоронах Лариса накинулась на отца Эммы, обвиняя его в убийстве сестры. Расцарапала лицо. Оттаскивать ее от окровавленного мужчины пришлось нескольким крепким парням. Странно, но в те дни Лариса верила, что смерть Полины – не случайность. Мол, это Мирошниченко организовал убийство, инсценировал его под аварию у придорожного кафе, а Данил случайно оказался в машине. В миг, когда авто протаранил грузовик, ему полагалось находиться в другом месте…
- Ты в порядке? – вернул Ларису в реальность встревоженный голос Даши. Она так глубоко погрузилась в прошлое, что замерла у зеркала, безжалостно сжимая в руках нежную ткань платья. – У тебя такое лицо!
- Просто задумалась, - отмахнулась Лариса беспечно. – Слушай, у меня идея! Едем ко мне. Я тебе на завтра такое платье выберу и туфли, что Бартусевич взбесится. У нас же одинаковый размер, верно?
- Ты не шутишь?! – оживилась секретарша, сияя, как солнце в летний зной.
- Еще как не шучу, - мстительно улыбнулась Лариса, представляя недовольство Бартусевич. Пакость мелкая, а как приятно!
Выходя из магазина, Лариса достала из сумочки зеркальце. Поправила черные кудри, пока Даша что-то щебетала, не переставая. Сделала вид, что ищет в глазу ресницу, однако на самом деле посмотрела на другую сторону улицы – на женщину у газетного киоска, и усмехнулась уголками губ. Дама в неприметном сером плаще, темных очках и русом парике ходила за ними весь день, пребывая в полной уверенности, что Лариса ее не замечает. И вообще не подозревает о ее существовании. Идиотка! Столько месяцев таскаться следом тенью и верить, что тебя не вычислили! Хотя кто сказал, что чужая глупость – это плохо? Не считая вчерашней бурной реакции в конторе адвокатов, все остальное пока шло точно по плану. В том числе, присутствие бестолковой курицы, изображающей в эту минуту жгучий интерес к утренним газетам.
Глава 6. Шантажисты
Из дневника кукловода: Меня забавляет человеческое самомнение, помноженное на глупость. Людям нравится считать, что они умнее, прозорливее и дальновиднее других. Что они умеют думать на несколько шагов вперед и играть чужими жизнями. Смешно. Нередко те, кто так считает, и есть легкая добыча. Для таких, как я. Они уверены, что держат ситуацию под контролем, распоряжаются судьбами других. Но на самом деле, это я дергаю за ниточки.
****
Эдуард ополоснул лицо холодной водой, чтобы сбить гнев и остудить пылающие щеки. Поняв, что это не помогает, подставил под кран голову. Тихо охнул, когда ледяные струи побежали по шее и груди, а особенно резвые - по горячей спине, но стиснул зубы и стоически выдержал ледяную атаку. И не зря. Мгновение спустя стало легче. Ярость, застилающая разум, отступила.
Злился адвокат на собственную слабость, проявленную вопреки многочисленным обещаниям, данным самому себе. Хотя, если честно, не мог объяснить причину того, что произошло минувшей ночью. Причины просто не существовало. По крайней мере, рациональной. Быть может, Соня застала его врасплох? Или Эдуард позволил ей это сделать? Ведь он не противился, когда бывшая жена расстегнула платье, и оно упало на пол, обнажив упругую грудь. О, да! Соня прекрасно знала, что делает, не надев белье. Знала, как завести Эдуарда с пол-оборота.
Ночь получилась бурной. К чему кривить душой? Он хотел Соню. Жаждал обладать стройным телом, а она… она разрешала ему всё, беспрекословно подчиняясь и позволяя выпустить пар. Ее призывные стоны до сих пор звучали в ушах. Раньше Соня шутила, что заниматься с ним сексом, когда он берется за новое крупное дело, всё равно, что испытать разом все удовольствия на свете. Лучшего любовника не придумаешь.