Похороны прошли в тумане.
Закрытые гробы. Бесконечные слова сочувствия. Лариса даже не пыталась понять, кто их произносит. Запомнила лишь посеревшие лица двух стариков, потерявших единственного внука, а с ним и смысл жить. И уродливые царапины, оставленные её ногтями на щеке папаши Эммы, посмевшего явиться на прощальную церемонию…
Утром, ещё не подозревая, каким чудесным станет день, Лариса лежала в постели и ненавидела себя. А заодно и небеса, позволившие свершиться страшной несправедливости. Живя в одном доме с Верой и Юрием, она ещё ребёнком поняла, что отвратительные вещи происходят не только с плохими людьми. Но должны же быть границы для бед? Или катастрофа - кара за преступление шестилетней давности?
Когда зазвонил мобильный телефон, Лариса с трудом подавила желание разбить его о стену. И только, когда тот пропел популярную мелодию в третий раз, до сознания дошло, что трезвонит не простой сотовый, а тайный, который они с сестрой держали для особых случаев. Номер никто не знал, поэтому звонок был крайне странным, если не сказать мистическим.
Лариса почти поверила, что услышит голос Полины.
- Это я, - зазвучало из трубки. - Не пугайся. Это, правда, я. В машине было не моё тело. Его опознали по ошибке...
Через три часа Лариса ждала вылета в аэропорту. Вечером они с сестрой - такой родной и настоящей - сидели в полупустом кафе. Пили кофе с взбитыми сливками и обсуждали план действий.
- Ты уверена, что хочешь это сделать? - осторожно спросила Лариса. Она не пришла в восторг от затеи сестры, но соглашалась на всё. Главное, она жива.
Полина потёрла нывшие виски кончиками пальцев.
- Да, - проговорила уверенно. - Моё прошлое мёртво. Похоронено. Единственное, что с ним связывает - это ты. И так будет всегда. Что бы ни случилось...
…После ухода Эдуарда Лариса не сомкнула глаз. Но храбрости для звонка сестре набралась к одиннадцати часам дня. И то лишь потому, что молчать дальше - явный перебор.
Полина ответила сразу. Знала: внеплановый звонок - дурной признак.
- Кажется, я всё испортила, - Лариса не стала ходить вокруг да около. - Я не узнала его сразу, а потом было слишком поздно.
Полина, как всегда, отреагировала спокойно. Младшая сестра с детства завидовала этой способности. Сохранять лицо в любой ситуации ей никогда не научиться.
- Не паникуй, - велела Полина, когда Лариса закончила рассказ о глупой ночи. - Я разберусь.
- Как? – Лариса испугалась. Вспомнилась мёртвая Вера на полу.
- Пока не знаю. Всё зависит от Эдика.
- Не причиняй ему вред, - попросила Лариса осторожно. - Он тебя любит.
На другом конце весело хмыкнули.
- Я серьезно, Поль. Видела, как он смотрел на твою фотку. Ты же знаешь, я такие вещи в два счёта вычисляю. Может, дашь ему шанс, и тогда он сохранит тайну?
Полина молчала с полминуты, а потом сурово отрезала:
- Не вариант...
****
Полина обедала в кафе, сидя у окна. Смотрела на вереницы проезжающих машин и думала. Прошла целая неделя после нервного звонка сестры, но проблема так и оставалась нерешенной. Полина не медлила, нет. Эдик только сегодня вернулся в столицу из Нижнего, куда ездил по поручению профессора Воскресенского. Нынешнему утру полагалось стать решающим. Полина верила, что сокурсник обойдется без обличений у всех на глазах. Но хотела присмотреться к нему, сравнить отношение «до» и «после», чтобы понять, насколько далеко он готов зайти.
Возможность представилась на лекциях и в перерывах между ними. В серых глазах друга (пока ещё друга) Полина не увидела презрения или осуждения. Однако поведение парня изменилось. Он ни разу не обратился к Полине, пока в маленькой группе обсуждали последние новости о текущих уголовных делах куратора. Избегал встречаться взглядом. Вывод напрашивался сам собой: Эдик провёл расследование и выяснил, кем она была раньше. Полина не сомневалась, что он так поступит, увидев фотографию в доме Ларисы. Она бы и сама докопалась до истины, что бы та ни сулила.
Теперь оставалось самое трудное - вызвать Эдика на откровенный разговор. После учёбы у обоих образовалось окно, но Полина внезапно передумала. Именно передумала, а не струсила. А точнее, отложила непростую беседу. Потому что не решила, как поступить, если Эдик не захочет сохранить её тайну.
Не убивать же его, в самом деле?