Как будто не замечая, что он уродлив, беден…
Пока она не прозрела – быстро делает ей детей… четверых.
Вот и все.
Ловушка для красавицы – захлопнулась.
Многие в нашем мире – делают подобное. Что-бы переселится из деревни в город, или ради картеры.
Только его ловушка – дырявая оказалась.
Когда кровь вдруг начинает кипеть.
Этого никто не знает.
Это – интуиция.
А интуиции плевать на талант и сладкие речи.
Они живет инстинктами.
И вот когда, на балу, к ней подходит молодой француз – она вдруг краснее.
Почему она заволновалась?
Смутилась?
Почему волнуется молодая жеребица – когда к ней подходит молодой жеребец? Бьет копытами об землю, из уста вырывается жар…
Может она, и сама не поняла почему смутилась.
Как и француз – почему не может оторвать от нее свой взгляд.
Только наш бедный, некрасивый поэт – все понял.
И даже четверо детей не смогут остановить загоревшуюся кровь.
Пока она еще старается быть прежней, говорит что любит поэта.
Только он – уже не верит…
Он – слишком испорчен.
Он знает больше о влюбленности – чем знает она.
И тогда…
Для начала – запрещает французу приближаться к ней.
Тот – по сути, еще и сам как взрослый ребенок, – не понимает что с ними происходит.
Как она – он уверяет что ничего плохого он даже и не думал.
Только почему, когда они встречаются взглядами с друг другом – прячут глаза, смущаются и краснеют?
Они – не знают.
Только он – знает.
Кровь породистого жеребца и элитной жеребицы – заставляет их делать это. И она не успокоиться пока они не спарятся с друг другом…
– А может французу уехать? – С надеждой думает он.
Все это – замечают окружающие.
И начинается игра.
Где вылазит наружу – зависть к таланту поэта, к его любовным победам, его везенье с первой красавицей столицы…
Теперь, окружающие – начинают подчеркиваться его уродливость и ее – красоту, книги поэта уже не печатаются как прежде, и это еще более подчеркивает его нищету. Местные красотки уже отворачиваются.
Вскоре начинают издеваются и над его ревнивостью – изображая шизофреником.
Полным неудачником и уродом.
И при всем этом, рядом с ней – крутиться молодой породистый жеребец. Выбивая пыль копытами от нетерпения.
Вы скажите – а как же четверо детей у нее?
Он оглядывается – а вокруг улыбки… Ты же сам знаешь, прокормить их будет нетрудно.
Жеребец вдруг топнул копытами и делает предложение – ее сестре Это значит, что никуда он теперь не исчезнет.. не уедет.. не растворится… он всегда может приходить на обед к ним, и просто в гости..
Даже, когда его нету дома…
А может, припугнуть его? Сделать врагом на всю жизнь? Тогда он не сможет придти в гости… просто так…
Причина – находится пустяковая.
Глупое, отчаянное письмо сгорающего от ревности неудачника.
Вместо шутливого ответа – ответ положительный – дуэль так дуэль…
Никто не верит, что мужья родных сестер – способны реально убить друг друга…
Что скажет одна сестра – другой?
Сможет ли та, другая – быть счастлива когда знает что несчастлива – первая?
В итоге, никто не верит в серьезность дуэли настолько, что даже доктора не будет на ней.
Лишь шепотом, сестры берут обещание от мужей – не больше чем царапина, от пули. И то лишь на ноге… для верности прицела – с расстояния 10 метров.
И вот, пистолет жеребца направляется на ногу бедного поэта.
Тот на мгновение застывает, как бы боясь что-бы неловкое шевеление – не сбило наводку и пуля не попала куда глубже.
Только что это?
Или кровь в жеребце заиграла снова… или помутила разум ему?
Дуло пистолета вдруг подымает вверх.. и вот уже оно упирается в грудь поэту…
– – Ты и вправду выстрелишь мне в грудь? – Он смотрит в глаза жеребцу и видит лишь как помутнел его взор…
– Ты что, вправду любишь ее??? – Вдруг осеняет поэта. Он хочет отшатнутся но тело становится как будто чужим.
В последнюю секунду. француз как бы неимоверным усилием воли пытается опустить пистолет снова, к ноге, но на пол пути – раздается выстрел…
Пуля пробивает верхнюю часть ноги, ударяется об кость, раздрабливает ее и изменив движение влетает в живот.
– Ах! – Раздается вскрик.
Путь жеребца теперь свободный! – Мелькает в голове.
И он падает на землю теряя сознание…
Потом будет доктор, случайно встретившийся им по дороге.. и потерявший сознание когда увидел степень разрушения от пули… молитвы о прощании, покаяние, напутствия жене и запах от лампад и свечей по всей комнате.
Еще была надежда.
Она умирает последней.
Но на второй день его кинуло в жар.
И он больше ни во что не верил.
Зато, все те кто был рядом с ним – вдруг поняли что талант поэта – вечен. И их имена, как тех кто был с ним рядом – останутся на века теперь.
Вдруг резко начинают помогать семье поэта те, кто раньше отворачивался.
А все те кто смеялся над ним при жизни- начинают прославлять и гордиться что знали его.
Даже француз – впоследствии не раз хвастался тем что случилось с ним.
И его можно понять – кто бы помнил его – если бы не дуэль с нищим поэтом?
Который потом, вдруг оказался гениальным…
Случайно ли?
Стоит ли удивляться, что путь – как оказаться в истории не сильно перетруждаясь – запомнился человечеству.
И пошла плеяда убийств знаменитостей, лишь что-бы его имя оказалось рядом…
Но это уже, как говорится – совсем другая история.
Урок добродетели
Я получил его на базаре.
Мне нравилось продавать на улице. Во первых – свежий воздух. Во вторых – не скучно. В третьих – каждый день был не похож на предыдущие.
То милиция заберет – за торговлю в неположенном месте.
То базарная охрана окружает – А что это у тебя в руках? Не бомба ли? Может директора базара поджидаешь?…
Иногда ко мне подходили валютные менялы – Не снимаешь ли ты нас на камеру, браток?
– Нет – Отвечал я – Это у меня магнитофон, с радио. Китайский.
На лицах у всех была улыбка, а взгляд колючий.
Я включал музыку, и все отходили.
Самые классные, были девушки-менялы. Красивые, стройные, только голоса хриплые, грубые.
Я часто фантазировал какие они в постели.
Пытался даже пригласить парочку из них к себе на кофе, но они только смеялись.
Кажется, я не возбуждал их.
Как и мой магнитофон.
Я собрал его из запчастей. Благо, поломанной аппаратуры – было вокруг много.
Я все время что-то чинил и продавал.
Когда трахнуть девушек-менял не получилось, я сосредоточился на покупателях. Самые щедрые, были приезжие из села. Они с восторгом рассматривали мои радио и магнитофоны. Охали и ахали.
Но иногда и они что-то замечали… спрашивали – почему дыра сбоку?
Потертый корпус?
После этого, их лоб морщился в догадке – Уж не из мусорного бака я достал его?
– Да что Вы!!! – Делаю удивленные глаза. Взахлеб уверяя что это вентиляционное отверстие.
И показывал наклейку которую нарисовал фломастерами – Made in Japan.
Потом я научился заклеивать дыры – этикетками от жвачек.
Самые глупые – были девушки из села.
Но и самые красивые – тоже.
Они волновали мою кровь… заставляли краснеть…
Они замечали это, им даже нравилось.
Я мог продать им любой товар, пялясь на груди, или ноги.