— Моя ученица! — гордо объявил он.
— Поставь меня! — простонала я, чувствуя, как кровь пропитывает бинты. Швы разошлись?
Стас взял три рулончика банкнот и отдал их мне. Кто-то снимал нас на видео. Я попыталась отвернуться, но не удалось. Я не стала переживать, мы все знали, что в сеть это выкладывать гонки — табу. Стас и Алекса за этим лично следили.
Когда я приехала на перевязку, Дима вылупил глаза.
— Ты что вчера делала? — завопил он.
— Извини, — пожала я плечами, уверенная, что не умру, а остальное не имеет значения.
— Извини?! Я сейчас голову отрежу и пришью. И извиняться не стану! — завыл он.
— Я тут у тебя позанимаюсь, ладно?
Он некоторое время на меня смотрел, как на ненормальную, а затем просто фыркнул и стал отдирать бинты. Руку сгибать было больно, потому я поставила ногу на стул, а руку положила на колено. И закурила, чтобы и снаружи, и изнутри меньше болело. Я зажала сигарету между пальцами правой руки, а левой пыталась накарябать хоть что-нибудь. Ведь подлянка же, нет? Спустя минут двадцать я презрительно отшвырнула ручку. Не левша я, совсем нет, шпоры разве что в телефон перегонять. Вот Миледи обрадуется. Я горько усмехнулась и пододвинула к себе конспекты, осыпая их пеплом сигареты. Я переложила сигарету в другую руку и взяла конспект.
— Она так тебе и не сказала?! — раздался возмущенный голос Димы. Дверь об стену, и на пороге двое крайне разъяренных мужчин. Занятно, отстраненно заметила и по привычке попыталась согнуть правую руку, чтобы поднести сигарету к губам, но та просто вывалилась из онемевших после обезболивающих пальцев.
— Я в норме, — заявила я.
— Нннет! — зарычал Дима. — Ты НЕ в норме. Ты вообще не в себе.
— Дима, уймись! — вспылила я. — В конце концов, я не при смерти!
— Но с завидной регулярностью с некоторых пор танцуешь с ней джигу!
Спас звонок телефона.
— Артур? — искренне удивилась я.
— В интернет можешь выйти? — поинтересовался он.
— Да.
— Я тебе сейчас адрес кину, взгляни. — И положил трубку. А я полезла в браузер.
Я открыла ссылку и застонала. Видео на ютубе. Вчерашнее. С гонок.
— Ну что ж, — прокомментировала я. — Пойду позвоню маме и быстренько поведаю ей, что не приехала повидаться, потому что меня чуть не прирезали в кафе. Пока ей на работе не рассказали, чем я на самом деле по вечерам занимаюсь. Надеюсь, в кардио еще остались свободные койки.
Глава 18
На консультацию я явилась в топике. Не смогла надеть кофту, а Лариса уехала раньше. Зрелище не для слабонервных. Воображение уже рисовало лица подруг, когда те увидят бинты. Или лучше просто не снимать пальто?
— Как они сервак ютуба свалить ухитрились? — с интересом спросил Артур.
— Без малейшего, — покачала я головой, ничуть не покривив душой.
Нас впустили в аудиторию за пять минут до начала консультации. Я не стала раздеваться, дабы не травмировать тонкую душевную организацию некоторых особ.
— Итак, — начала преподавательница. Выглядела она усталой, даже… постаревшей. Что же стало причиной ее странного поведения и состояния? — Ситуация немного изменилась, — сказала она. — Мне срочно надо уехать, потому я поставлю вам оценки автоматом.
Аудитория взорвалась. Некоторые были рады, Артур и Лариса ругались, что без толку учили. А я… я зависла и конкретно.
— Тихо! — призвала Наталья Владимировна к порядку. Аудитория снова погрузилась в молчание. — Несогласные со своими оценками будут сдавать другому преподавателю экзамен завтра в восемь тридцать, по расписанию.
— Я сдаю, — усмехнулась я, уверенная, что автоматом мне может быть только три. — Не зря учила.
Однако когда аспирантка Орехова продиктовала наши оценки, мне был обещан высший балл.
— Кто согласен, несите зачетки, остальные свободны.
Большинство, разумеется, побежали к ее столу. Мне же казалось все происходящее сном, в полутрансе я протянула ей зачетку. Однако Миледи подняла на меня глаза и полностью проигнорировала. Оля, которой сейчас ставили ее заслуженную четвертку, опасливо на меня посмотрела. А вдруг это оговорка или ошибка? Никто не ожидал такой щедрости. Студенты собирались и уходили, а она все не подписывала. Я, наконец, не выдержала, улыбнулась друзьям и кивнула на выход, чего ждать-то? Они ушли, оставив меня, преподавательницу и еще двух студентов. Те были рады и счастливы, а мой нервоз достиг апогея. И только когда я увидела, как она твердым острым почерком ставит роспись под оценкой отлично, отпустило. Так и не сказав ни слова, я медленно начала убирать зачетку в сумку. Наталья Владимировна встала и подошла ко мне. Шокировав меня до глубины души, она помогла мне поправить на плече ремешок сумки.