Раньше я готова была на все за одну-единственную возможность, но сейчас, у самой цели, поняла, что это уже неважно. Сила, загадочным образом снизошедшая на меня от самих демонов, не поможет мне воскресить Дэю. Боль от потери сейчас казалась непереносимой, усиленной во сто крат, как если бы мои чувства вместе с силой взлетели под самые небеса.
Нырнув за занавеси, я ощутила обрушившийся на меня удар меча. Я едва успела уйти в сторону. Только благодаря моей скорости, он не раскроил мне череп, не разрубил меня пополам. Замах был хорошим, но в него ушла вся сила, и вторая попытка оказалась не чета первой. Все же боль была страшной. Я чувствовала, как струится по руке моя кровь, слышала треск ломающейся кости, когда личный охранец Господина резко рванул оружие на себя. Этих мгновений замешательства мне хватило: он был силен и легко мог убить меня, не обратись я ко Тьме. Меч отлетел в сторону, его ручищи сомкнулись на моей шее, но поздно. Здоровой рукой я разорвала его горло, чувствуя, как слабеет хватка, замечая, как стекленеет взгляд, а после с рычанием приникла к страшной ране, как измученный жаждой путник к источнику ключевой воды. Запах крови будоражил, сводил с ума, и я насыщалась жадными глотками, пока не осознала, что произошло.
В ужасе оттолкнув тело, я вскочила. Отчаяние грозило накрыть меня с головой: ужас и страх от содеянного моими руками возвращались вместе с разумом. Внимание привлек отдернутый в сторону тяжелый расписной ковер и распахнутый люк, уводящий в тайное подземелье. Я вспомнила, как лежала на этом самом ковре, запоминая каждое мгновений угасающей жизни Дэи, и отчаянная, всепоглощающая ненависть удержала меня на последней грани. Должно быть, Господин слишком торопился спасти свою шкуру, а у охранца не осталось времени, чтобы захлопнуть крышку и спрятать её. На моих губах застыла жестокая улыбка. Какая досадная оплошность! Гаду всегда удавалось ускользнуть, но всему наступает конец, даже бесконечному везению.
Я нырнула в прохладу темноты, слыша его поспешные удаляющиеся шаги и чувствуя запах страха. С каждым мгновением раненая рука беспокоила все меньше и меньше, про себя я нехотя отметила и эту странность. Догнать, разорвать, уничтожить – а дальше будь что будет!
Я двигалась быстро и бесшумно, он пыхтел, как сто свиней, зажатых в тесном загоне – с тяжелой тушей так легко не побегаешь. Меня не смущала темнота – я видела даже отсыревшую каменную крошку на стенах, он постоянно спотыкался и грязно ругался.
Куда же вы так торопитесь, Господин? Существо во мне наслаждалось азартом погони. Оно издевалось над ним, и мне это нравилось.
Ответа не последовало, но я его и не ждала. Будь я уверена в том, что ход внезапно не оборвется дверью в комнаты с десятком охранцев, можно было бы растянуть его агонию, но рисковать мне не хотелось. В несколько мгновений я настигла его, опрокидывая на спину. Он взвыл, с силой ударившись об острые камни. Насладиться этой болью я ему не позволила, почти нежно накрывая его руки и сжимая в своих так, что услышала хруст ломаемых пальцев. Его вопли отражались от стен, не находя ни малейшего отклика в моем сердце.
– Пожалуйста, – прохрипел он, когда нашел в себе силы заговорить, – я не знаю, кто вы… я вам заплачу, заплачу много, вы не представляете, как я богат… Отпустите и станете несметно богаты…
Я видела, как он жмурится, щурит свои и без того крохотные поросячьи глазки, силясь разглядеть своего палача. Он не догадывался и даже не предполагал, что это могу быть я! Хрупкая, слабая Ниайре, которую Господин с таким наслаждением истязал. Разве способна эта малышка на такие зверства, да и откуда ей взять на них силы?
Запрокинув голову, я дико расхохоталась и эхо отразило мой безумный смех от стен.
– Всего вашего богатства не хватит, чтобы вернуть мне её, – вкрадчиво прошептала я, – ну же, Господин, неужели вы не признали свою любимую игрушку. Не вспомнили…
Господин замер, не в силах поверить в то, что слышит мой голос. Сердце гада колотилось так, что лишь чудом не разорвало его гнусную жирную тушу изнутри. Поскольку со сломанными пальцами он все равно не мог причинить мне вреда, я отпустила его запястье и рукой скользнула к паху.
– Неблагодарная тварь! – взвился ввысь его тонкий визг. – Я хотел вылечить тебя, и такой получил ответ?
– Меня не под силу спасти никому, разве что демону, – я сжала его член, и он взвизгнул, как боров перед кастрацией.
– Не надо! Умоляю! – в очередной раз взвыл он, заливаясь слезами. – Ведь ему же удалось!
– Кому – ему? – я вдруг вспомнила его мерзкое достоинство и брезгливо отдернула руку. Не хватало ещё мараться этим по собственной воле.
– Тому… господину, в белых одеждах… он обещал, что сможет вылечить тебя, – когда я убрала руку, он вздохнул с явным облегчением. Существо, отдаленное напоминающее человека, корчащееся подо мной, вдруг резко стало неинтересным. К тому же, оно обделалось и воняло, как куча навоза.
Мужчина в белом? Синеглазый.
Я ясно помнила, что изо всей серости и черноты именно он выделялся цветом своих одежд. Что же, лучшего воплощения для демона Тьмы и представить себе невозможно.
Одним ударом я выбила Господину горло и поднялась, опираясь о стену. Перед глазами стояли тела всех, кого я убила сегодня, но первой была Йемар. Именно её лицо, перекошенное болью и ужасом, рука, сжимающаяся на разорванном горле, не давало покоя. Она ничего не сделала мне. Я убила её просто так. Глядя на бесформенную тушу гада, ненависть к которому помогла мне продержаться так долго, я рухнула на пол и завыла, как раненое животное.
Запах крови сводил с ума, заставляя сердце биться чаще, но я не понимала, что мне делать дальше. Как жить демоницей, порождением Тьмы. Проклятие вернуло меня, но не ту, кто могла одним словом превратить мой гнев в улыбку. Я услышала чьи-то шаги, но не пошевелилась. Я решила не защищаться, даже если пока что неведомый человек идет, чтобы убить меня.
Вопреки моим ожиданиям, появился не каратель с мечом, а мужчина в белых одеждах, скрытых под темной накидкой. Откинув капюшон, он смотрел на меня ярко-синими глазами наваждения из моих снов, и я могла поклясться, что прекрасно видел меня. Темнота не была преградой для его глаз.
– Что тебе нужно? – глухо спросила я, не ожидая, что он меня поймет. Его одежды и манера держаться выдавали в нем чужестранца. Был ли он видением, демоном или же просто приезжим? Не имеет значения. Его присутствие не могло отменить моей чудовищной сути и того, что я только что натворила.
– Вопрос в другом, – он подошел и остановился совсем рядом, глядя на меня сверху вниз. До него я не встречала столь высоких и статных мужчин, с царственной осанкой и величием Бога, – что нужно тебе?
Я горько усмехнулась, вспоминая залитый кровью дом, мольбы, обрывавшиеся криками, собственноручно выдернутые из тела стрелы, раны от которых уже практически затянулись.
– Я проклята, – прошептала я, указывая на тело Господина с торчащими из-под кожи обломками горла, – той, что умерла из-за меня. Хочешь разделить участь остальных?
Что-то неуловимо изменилось: будто качнулась под ногами земля, перед глазами все поплыло, и у меня перехватило дух от ощущения обволакивающего меня могущества. Его Силы.
– Это не проклятие, – он протянул мне руку, – это мой дар тебе, Ниайре. Тебе решать: принять его или отвергнуть. Я выбрал тебя, а что выберешь ты?
Зачарованная его словами и тем, что чувствовала в Нем, я протянула синеглазому руку. Едва мои пальцы коснулись его, меня будто током ударило, а в следующий миг я уже стояла. Легко, в одно мгновение, он просто вздернул меня на ноги, как пушинку.
– Как мне обращаться к тебе? – я ещё не верила, что все это происходит со мной наяву, но его прикосновения были живыми. Настоящими. Согревающими. Будто из него в меня текла сама Жизнь.
– Дариан, – на губах его мелькнула быстрая, едва уловимая тень улыбки, но я уже понимала, что пропала: окончательно и бесповоротно. Не было никаких демонов, которые низвергали меня в пучину страданий, демонов не существовало вообще, даже в самой беспросветной тьме.