Таксист явно испытал истинное облегчение, когда остановил машину у здания аэропорта, и мы вышли… Если так можно было называть скачкообразное движение вперед. Как ни странно, мы не навернулись, а Дэя махнула рукой, заявив во весь голос:
– Живи, смертный!
Стоявшая поодаль парочка даже отвлеклась от трепетной сцены прощания, а мы, стараясь идти по прямой, направились к зданию аэропорта, вызывая все больше заинтересованных взглядов. У нас точно сегодня будет свидание с полицией! Подумав об этом, я снова мысленно хихикнула. Копы наверняка будут сильные и высокие! Главное, чтобы не толстые или лысые. Или и то, и другое вместе.
Таксист стартовал так, словно за ним гнались черти, а Дэя расхохоталась. Я с ней была солидарна: наверняка две тысячи баксов во внутреннем кармане куртки приятно грели ему душу и сердце.
Свидание с копами нам обломал тот самый блондинистый тип, с которым она познакомилась в Ньюкасле. Я пыталась вспомнить его имя: Симеон? Сиверт? Сильвестр? Сильвен, тьфу ты! Так вот, он перехватил Дэю за локоть, изящно уводя в сторону от дверей и от мужчины, в которого она… мы чуть не вписались.
– Здравствуй, дорогая.
Мы попытались сфокусировать на нем взгляд, но получалось плохо. Тогда Дэя сбросила его руку и высокомерно изрекла:
– Как ты смеешь… хватать меня... – на этих словах она чуть не навернулась через чей-то чемодан, показала средний палец его владелице и добавила. – Ладно. Хватай. Ты зачем приехал? Мы договаривались встретиться в Канзас-Сити!
Я никогда не представляла, во что алкоголь способен превратить Древнюю. То есть она и напиться-то не могла – организм измененного выводил всю гадость в доли секунды. Если бы я… мы… были трезвее, я наслаждалась бы зрелищем пьяной Дэи. Да, у неё полностью сорвало планку! Такое не каждую тысячу лет случается!
– У меня было предчувствие… – скептически произнес он. – Не напрасное, как оказалось. Нам сюда, – блондин откровенно забавлялся, направляя нас, а мне казалось, мы развалимся на части, если врежемся во что-нибудь. – Прокатимся частным рейсом. Интересно, как ты рассчитывала пройти контроль в таком состоянии?
Похоже, не только меня развлекало явление пьяной в стельку Древней.
– Я... контролирую... ситуацию, – заикаясь, выдала Дэя и попыталась вцепиться в горло проходящей мимо толстухи, толкнувшей её. Хотя непонятно – то ли тетка настолько велика, что не протиснулась между машиной и Дэей, то ли Древняя слишком сильно отклонилась в сторону.
Сильвен шустро перехватил её, мимоходом извинившись перед дамой (подозреваю, не без внушения), которой чуть не досталось ногтями по декольте.
– Извините, моя младшая сестра боится летать, – он сжал её локоть так, что я внутри обиженно пискнула от боли. Дэя же лишь обняла его второй рукой за шею и произнесла, касаясь губами его уха:
– Мог бы и повежливее себя вести, братишка.
Сильвен пригладил ее волосы ласковым жестом.
– О вежливых ты вытираешь ноги и от души проходишься шпильками. Я всего лишь делаю то, что тебе действительно нравится.
На этом мое сознание благополучно выпало, а очнулась я уже на борту частного самолета, ближе к моменту посадки. Не знаю, что там все это время делала Дэя, но насколько я поняла, мы вместе пребывали в блаженной отключке. Дэя не распространялась о том, что у Сильвена есть собственный самолет, который он предпочитает общественным авиарейсам. Не думаю, что её это волновало.
Мы пришли в себя от дикой головной боли, в уютном кожаном кресле, напротив сидел блондин с абсолютно невозмутимым видом. Но я могла поклясться, что этому гаду нравится лицезреть нас в таком состоянии, ухмылка на его губах говорила сама за себя. Мой организм в ультимативной форме воспротивился всему в него влитому и выкуренному, поэтому первое, что мы сделали – бросились в сторону туалета, где минут пятнадцать объяснялись в любви унитазу.
Созерцая в зеркале мое лицо зеленого цвета и прислушиваясь к физиологическим ощущениям, Дэя про себя думала, что человеческое существо – слишком жалкое и никчемное, и что если когда-нибудь ещё придет в голову использовать обряд замещения, она согласна довольствоваться только телом измененного.
Перед глазами все плыло, а тошнота по-прежнему стояла у горла. В желудке будто скакали колючие перекати-поле, тем не менее мы умылись и вышли, а точнее, выползли в салон. Голова не развалилась на части по какому-то волшебству.
Дэя вернулась на место и даже позволила миловидной темноволосой стюардессе себя пристегнуть: самолет шел на посадку. Чудом не распрощавшись с желудком, мы сжимали зубы и подлокотники. Не знаю, как она себя чувствовала, но я по-черному завидовала трезвому и бодренькому Симеону… Тьфу, Сильвену! Будь я на её месте, со стыда бы сгорела после такого, но для Дэи это вообще не имело значения. Подумаешь, напилась, как старшеклассница на вечеринке.
Когда самолет полностью остановился, Сильвен что-то шепнул стюардессе, и та мигом принесла лекарство. Дэя не стала сопротивляться, запила таблетку водой и откинулась на спинку кресла, чтобы немного прийти в себя. Алкоголь еще гулял в крови лошадиными дозами, но теперь мы себя чувствовали хотя бы относительно вменяемыми.
– Командуй, сестренка, – с улыбкой произнес Сильвен, помогая ей спускаться по трапу к машине.
– Как скажешь, братец, – все же огрызнулась Дэя – по всей видимости, издевки в его голосе ей откровенно надоели.
Она сообщила водителю адрес и сдавила виски руками. Одна боль понемногу проходила, и Дэя надеялась, что вторая не явится ей на смену, или, по крайней мере, сделает это не сразу.
Полтора часа на дорогу в шикарное поместье, расположенное в живописном местечке. Мы не поехали через город, и я искренне сожалела о том, что не смогу даже взглянуть на Канзас-Сити. Возможно, в последний раз.
Вся прислуга дома свято верила, что заботятся о дочери миллионера, которая давно находится в коме. Во мне они признали кузину девушки, регулярно навещающую свою родственницу. Я знала, что сила внушения измененного велика, но увидеть сразу множество зомбированного народа – это было слишком. Конечно, для Древней не составило бы труда заложить программу уверенности в столь податливую человеческую психику. С такой силой можно начинать войны и вершить перевороты.
Я привыкла к масштабам Дэи, но особняк тем не менее поразил меня своей роскошью. Просторный холл, обстановка которого наверняка стоила больше, чем дом моих родителей целиком: мебель из красного дерева, огромная люстра, большая лестница с резными перилами…
– Я бы в отключке могла и в каморке поваляться, – не удержалась я и не сразу поняла, что сказала это вслух. Сильвен бросил на нас быстрый взгляд – казалось, он был удивлен, что в нашем тандеме я вообще имею права голоса. Да что там, он был изумлен, что я до сих пор жива. Все-таки Дэя обладает потрясающей способностью бить под дых даже тех, кто уверен в собственном мире на все сто.
Кажется, ей это понравилось, вот только я не уловила, что именно – его удивление или мои последние мысли.
Мы вошли в просторную спальню размером со школьный спортзал, выполненную в светло-бежевых тонах: начиная от мягкого ковра и заканчивая занавесками. Какая неожиданность, право! Дэя – и в таком светлом интерьере. Под внимательным взглядом Сильвена сиделка слегка покраснела, быстро поднялась и вышла из комнаты, не произнеся ни слова.
У меня же перехватило дыхание. Признаю честно, я не думала, что доживу до того дня, когда увижу её вживую. Не в воспоминаниях, которые у меня остались, а в настоящем. Что мне доведется оказаться рядом с Ней… Это как если бы меня внезапно представили Королеве Великобритании, только в тысячу раз круче. Ну, вы понимаете. Реальность всегда выгодно отличается ото сна и образной памяти.