- Раз правила есть, я им и следую. Лучше даже в мелочах соответствовать своему статусу.
Надо же, такая малявка, а как рассуждает! Ну, это я не со злости написала, а скорее от досады. Да, я ей завидую! Да, из-за того, что у неё статус выше! И из-за того, что она необыкновенная: и путешествовала, и знает много, но совсем не задаётся. Я бы так не смогла.
5 июня
Лэрд Гарри Синклер - негодяй! Он вчера меня поцеловал, а сегодня, когда я рассказала об этом Виктории, она мне разъяснила, что он флиртовал со мной назло своей невесте. Видела я эту невесту, мне её представили как крестницу леди Элизабет. Тоже дочка графа. Ну, и ничего в ней особенного. Виктория сказала, что их шесть лет назад разлучили злые люди, а теперь они вновь встретились. Но леди Энн на Гарри была обижена, а он не нашёл ничего лучше, чем начать у неё на глазах ухаживать за другими. А я и не замечала, что он ещё с Викторией и Джоан пытался флиртовать. Но те его сразу раскусили, а я поверила. Вчера весь вечер мечтала, как Гарри обратится к дедушке, как дедушка позовёт меня и... что будет дальше, я никак не могла решить. Соглашаться или нет? Я же этого Гарри почти не знаю, а вдруг я потом кого-то получше встречу, а я уже дала слово. Да и в Шотландию я не собиралась.
Вот и домечталась! Не дождалась дома никакого лэрда Гарри, поехала в Грин-холл. А Виктория мне и рассказала, что Гарри и Энн вчера помирились, а сегодня поехали к её отцу, графу Кенрику. Надо же, Энн, оказывается, сводная сестра леди Камиллы!
И почему все всё знают, одна я всё узнаю самая последняя?
Когда Вики мне это рассказывала, я, конечно, не стала ей показывать, как мне больно и обидно от того, что со мной просто поиграли. Использовали, чтобы вызвать ревность у невесты. Я постаралась улыбнуться и спросила:
- Не возражаешь, если я у вас по зимнему саду погуляю, а то на улице ветер.
По-моему, Виктория всё равно всё поняла. Но ничего не сказала, только кивнула.
А я пошла в зимний сад, нашла уголок поукромнее и разревелась. Ну почему я такая невезучая?! Так хорошо мой дебют прошёл, я была такая красивая, сама себе нравилась. И букетов целую кучу получила! А пытаются ухаживать те, которые мне вообще не нужны. А тот, кто нужен, всё не попадается! Ну вот чего, например, лорду Джеффри ещё надо? У меня и поместье есть, и дедушка такой, всем известный, министром был. А внимание нетитулованных мне не льстит, они это, наверное, понимают. Вот Энтони Найт, он намного сдержаннее себя со мной ведёт, не шутит, как раньше. Это после того, как я в ответ на его шутку так высокомерно на него поглядела, как бабушка обычно глядит на простонародье. Он после этого и перестал со мной шутить.
Так я рыдала и жалела себя, пока не подскочила от раздавшегося рядом со мной тихого голоса, который с досадой спросил:
- У Вас когда-нибудь этот водопад иссякнет?
Я аж икнула от неожиданности! Потом огляделась и заметила за кустами что-то тёмное. Я туда заглянула и завизжала в испуге. Там на кушетке лежал ну очень худой человек, прям как мумия, которую я на картинке видела. Просто скелет, обтянутый кожей.
"Скелет" подождал, пока я замолкну, и просто спросил:
- Что, такой страшный?
- Очень, - подтвердила я. - А ты кто?
- Я Эдмунд Долтон, - представился "скелет". - У меня здесь сестра с мужем живёт, вот взяли меня к себе, лечат. Я был очень болен, - пояснил он.
- И сейчас болеешь? - подозрительно спросила я.
А что, надо быть поосторожнее, может, он чем заразным болеет.
- Теперь нет, - успокоил он меня. - Джон говорит, мне теперь только восстанавливаться надо. Он уверяет, что к осени я буду полностью здоров, как раньше, до войны.
- А кто это Джон? - спросила я, перебирая в памяти всех обитателей Грин-холла.
- Муж сестры, - ответил Эдмунд. - А ты чего это тут ревела? - доброжелательно поинтересовался он.
Не знаю, что на меня нашло, но я поделилась с ним всеми моими мыслями. Наверное, потому, что он очень хорошо слушал. Не кривился, не пытался лезть с поучениями. Он слушал с таким сочувствием и пониманием, что я не могла остановиться, пока полностью душу не излила.
- Молоденькая ты ещё, - ласково сказал мне Эдмунд, когда я замолчала. - У меня младшая сестрёнка чуть помладше тебя. В таком возрасте трудно приходится, когда выходишь в свет, и на тебя обрушиваются все сложности жизни.
- Мне уже восемнадцать исполнилось, - гордо задрала я нос. - Не такая я уж и молоденькая.
- А мне двадцать семь, - сказал Эдмунд.
- Сколько? - изумилась я.
- Двадцать семь, - повторил он, - а ты сколько подумала?
- А я нисколько не думала, - честно призналась я. - ты так страшно смотришься, что ни за что не определишь.
9 июня 1816 года
Сегодня свадьба майора Гарри Синклера и леди Энн Эми Кендалл, старшей дочери графа Кенрика. Нам тоже прислали приглашения, но я идти туда отказалась. Я поехала в Грин-Холл и, как всегда в последнее время, отправилась в зимний сад. Как я и ожидала, Эдмунд был там. То ли я уже привыкла, то ли он действительно идёт на поправку, но мне уже не страшно смотреть на него.
- Привет, Эдмунд, - сказала я, выходя из-за кустов.
- Здравствуй, Сьюзен, - улыбнулся он. - Рад тебя видеть.
А ничего у него улыбка. И глаза у него добрые, понимающие и какие-то мудрые, что ли.
- А почему у тебя глаза такие? - не удержалась я от вопроса.
- Какие "такие"? - у него в глазах появились смешинки.
- Как будто ты постиг всю мудрость веков, - пояснила я.
- Наверное, я слишком близко подошёл к Грани, когда Джон начал меня вытаскивать, - задумчиво предположил Эдмунд.
"Интересно, кто этот Джон"? - подумала я, удобно устроившись в плетёном кресле, которое стояло рядом с кушеткой Эдмунда.
- А у тебя тут уютно, - одобрила я, оглядевшись.
Действительно, кусты и деревья в кадках огораживали кушетку со всех сторон, создавая ощущение защищённости от того простора, который угадывался за ними. На кустарниках цвели разнообразные цветочки, радуя глаз разноцветьем, а нос - ароматами.
- Мне тоже нравится, - улыбнулся Эдмунд.
- Только почему тебя тут одного оставляют? - озаботилась я. - А вдруг тебе что-то понадобится или, не дай Боже, плохо станет.
- Меня одного не оставляют, - снова улыбнулся Эдмунд. - Камердинер здесь недалеко. Видишь, у меня шнурок на запястье завязан? Если мне что-нибудь надо, стоит его только потянуть, камердинер сразу примчится. Да и сестрёнка часто меня навещает, со своей малышкой. Племянница у меня такая забавная, - нежно улыбнулся он.
- А почему ты всё-таки здесь лежишь, а не в саду? - заинтересовалась я. - Там ведь свежий воздух, солнышко...
- Ага, и ветер, и пчёлы, и другие кусачие насекомые, - продолжил перечень Эдмунд. - Джон говорит, этот месяц я проведу здесь, а потом уж он меня на природу выпустит. А чем тебе здесь не нравится? - полюбопытствовал он.
- Да я просто вспоминаю, как сама болела, - призналась я. - Тоже лежала дома и мечтала поскорее попасть на природу, на лошади покататься.
- На лошади покататься я тоже мечтаю, - согласился Эдмунд. - Только сейчас я на ней даже привязанный не удержусь.
В общем, я замечательно провела время. Гораздо лучше, чем если бы я поехала на эту дурацкую свадьбу. Эдмунд так удивительно слушает, с ним хочется всем поделиться. Я ему рассказала, как я заболела в школе, даже пропустила Сезон в прошлом году. Правда, он заметил, что я ничего не потеряла. Сезон слишком резко меняет жизнь девушек, причём многие оказываются к этим переменам совершенно не готовыми. Мы с ним обсудили (и осудили), как школы готовят девушек к светской жизни. И решили, что плохо готовят. А как иначе, если сами наставницы в этих школах о светской жизни лишь понаслышке знают.