Ноябрь
Ноябрь
4 ноября, понедельник
Ещё один вечер в здешнем обществе. Неизбежный, но следует признаться, я уже воспринимаю их не так болезненно, как в начале. Собрания эти позволяют вырваться из нашего замкнутого и слишком привычного кружка. Сегодня всех принимал сэр Лукас в своем доме, Лукас–Лодже.
– Будьте готовы любезно раскланиваться каждые десять минут, – предупредила Кэролайн, когда мы прибыли на место.
– Каждые пять минут, – в Луизе пессимизма было больше.
– Сэр Уильям очень обаятельный человек, – постарался успокоить нас Бингли.
– Дорогой Чарльз, чтобы понравиться тебе, достаточно не мешать твоим ухаживаниям за мисс Беннет, – я оставался реалистом.
– Она истинный ангел! – воскликнул Бингли, наши комментарии ни в коей мере не могли остудить его восторг.
И он бросился на поиски мисс Беннет, в чем и преуспел. Мистер Хёрст танцевал с Кэролайн, а Луиза втянулась в разговор с леди Лукас.
Я же увидел мисс Элизабет Беннет, которая беседовала с полковником Форстером. Как–то само собой получилось, что я приблизился к ним и невольно услышал, что они обсуждают. Она вела беседу в присущей ей живой, даже игривой манере. Я невольно отметил задорные огоньки, которые вспыхивали в её глазах, и нежный румянец на щеках, как и здоровый цвет слегка даже смуглого лица. Может это не столь модно, как благородная бледность Кэролайн, но сколько во всем этом очарования!
Вскоре она закончила беседу с полковником Форстером и разыскала мисс Лукас. Похоже, они были подругами. Я уже было собрался заговорить с ней, чтобы вновь полюбоваться искорками в её глазах, но она сама обратилась ко мне.
– Не показалось ли вам, мистер Дарси, что, убеждая сейчас полковника Форстера дать бал в Меритоне, я привела достаточно веские доводы?
– Вы говорили с большим жаром. Впрочем, какая леди не воспламенится от подобной темы!
– О, вы к нам слишком суровы.
Это сопровождалось таким лукавым взглядом, что мне не оставалось ничего иного, как улыбнуться. Её манеры, возможно, не понравились бы взыскательной лондонской публике, но они были органичны здесь, вдали от строгих столичных условностей. Но разве мы не ценим разнообразие, не ищем его?
– Ну, а теперь не попробовать ли нам убедить и тебя, – вдруг сменила тему мисс Лукас. – Я открываю инструмент, Элиза, и ты знаешь, что за этим должно последовать.
Сначала она отказывалась, заявив, что ей не следует утруждать слух тех, кому знакомы в самом деле хорошие исполнители, но под мягким давлением мисс Лукас вынуждена была согласиться спеть.
Пела она хоть и не особенно мастерски, но на удивление приятно. Не то чтобы не к чему было придраться, но простота и безыскусность её исполнения были приятны моему слуху. Моё отношение к мисс Беннет явно менялось к лучшему, и я был не прочь продолжить наш разговор. Кстати или некстати, даже не знаю, как оценить, её младшая сестра оттеснила её от рояля и заиграла. Я силой сумел удержать любезную улыбку на лице – в жизни не слышал столь ужасного исполнения. Не думаю, что мисс Мэри Беннет когда–либо приходилось демонстрировать свою бесталанность более обширной аудитории. Продлись концерт хоть на пару минут дольше, клянусь, я бы не выдержал и высказал всё, что думаю о её мастерстве.
Окончательно всё испортили две младшие барышни Беннет, которые позабыли о всяких приличиях в своем желании танцевать с офицерами. Мамаша благосклонно поглядывала на них, все вокруг улыбались, в то время как младшая кокетничала направо и налево. Да сколько же ей лет? На первый взгляд, не более пятнадцати. Было бы уместней находиться в классной комнате, а не на публике, подвергаясь риску опозорить себя и всю семью.
Я был настолько обескуражен, что моё теплое отношение к мисс Элизабет Беннет угасло, и я не возобновил разговор с ней.
– Не правда ли, какое это прекрасное развлечение для молодежи, мистер Дарси! – сэр Уильям Лукас был доволен вечером. – В самом деле, может ли быть что–нибудь приятнее танцев? Я нахожу, что танцы – одно из высших достижений цивилизованного общества.
– Совершенно верно, сэр, – мой взгляд обратился к мисс Лидии Беннет, которая по–прежнему не слишком задумывалась о соблюдении приличий. – И в то же время они весьма распространены в обществе, не тронутом цивилизацией. Плясать умеет всякий дикарь.