- Можно и так сказать, дочка, это они так последние почести бывшему королю воздают.
- Так уж и королю?
- А то! Он правил железной рукой, держал не только наш город, но и окрестности, и действительно был правителем – жестким, но справедливым.
- И как же такой справедливый в тюрьму загремел? – Съязвила я, крайне удивленная такой характеристикой обычно немногословного Степаныча в отношении криминального элемента. Но, я была уверена в том, что он знал, о чем говорит, ведь очень продолжительное время проработал в органах отнюдь не на последних ролях.
- Позволил себе слабость, которая сгубила его.
Я ждала пояснений, но пауза затянулась. Мужчина молчал, погруженный в воспоминания, а я знала, что в такие моменты его лучше не тревожить. Через некоторое время, как будто и не было заминки, он устало продолжил:
- Он стал наркоманом. И начал творить беспредел. Сгубив свою душу, он утащил на тот свет много других…
Мужчина снова задумался, а у меня как-то само собой вырвалось:
- А я ведь помню его, Степаныч, мы с ним дважды пересекались.
- Дважды? – Резко вскинулся Степаныч. – Ты мне только про один случай рассказывала.
После той первой встречи я заскочила в подъезд, как будто за мной гнались черти, и со всех ног бросилась по лестнице к квартире Степаныча, заколотив по двери руками. Он открыл, а я, дрожащая, с большими глазами, запыхавшаяся, долго не могла объяснить, в чем дело. Он обнял меня тогда, гладил по голове и спине, успокаивая, прежде чем я смогла собрать себя в кучу и подробно объяснить, что произошло. Он сказал мне тогда слова, которые я помнила до сих пор:
- Никогда, слышишь, девочка, никогда не разговаривай с ним больше. Он очень опасный человек, понимаешь?
- Да, сквозь слезы кивнула я, испугавшись такой реакции соседа. - Только он сам ко мне подошел, и сам заговорил, что же мне было делать? – Оправдывалась я, как будто сделала что-то плохое.
- Бежать, Олюшка, Без оглядки и как можно быстрее. И ни в коем случае никуда с ним не ходить и тем более не ездить. Ты поняла меня? Пообещай!
- Обещаю.
- Оль, я жду, - вторгся в мои воспоминания Степаныч.
- Да там рассказывать нечего. Проехал мимо меня, да и все.
Но под пристальным взглядом бывшего милиционера я быстро «раскололась», пересказав во всех подробностях вторую встречу, на что он тихо пробормотал:
- Значит, проехал, не обманул, не тронул…
Я почти выходила из комнаты, когда услышала это, отчего брови полезли на лоб. Продолжая уборку, все думала, что же могли означать эти слова. Но так ничего придумать и не смогла. Поняла лишь одно – есть какая-то тайна, до которой мне необходимо осторожно докопаться.
День тринадцатый
Я начала работать сразу после окончания школы.
К концу последнего, одиннадцатого класса, мне с трудом представлялось, что же будет дальше, когда обучение в школе закончится. Восхищаясь четким стремлением своих одноклассников приобрести выбранную профессию, я очень жалела, что со мной ничего подобного не случилось. Однако даже если бы я четко понимала, кем хочу быть, дальше своего города уехать не могла – Лина перевелась только в девятый, и оставить ее одну, поступив в вуз другого города, я не могла. Поступление же в нашем городе в училище или техникум я даже не рассматривала.
В общем, вместо того, чтобы поступать, как все мои одноклассники, я пошла искать работу. А что? Вполне логично.
В нашем курортном городе на лето меня взяли посудомойкой. Тогда, как сейчас помню, я пребывала в постоянно сонном состоянии, ведь работать приходилось почти до утра. Называлось это «до последнего клиента». А такие могли заявиться и в три, и в четыре. График мой тогда сбился очень даже сильно – день пришлось поменять на ночь, но днем спать восемь часов почему-то не получалось. Итог – недосып и упадок сил.
Из плюсов было то, что на работе меня кормили, доставляли домой и периодически давали с собой какую-то еду. Ну и, соответственно, зарплата. Линуська в то лето устроилась на поля какого-то колхоза пропалывать грядки. И неизвестно, кому из нас было тяжелее. Но по окончании летнего сезона, подсчитав выручку, мы были очень довольны результатом.