В руках мужчины чашка кофе. Он подходит к кровати, и, присев рядом, передает мне этот ароматный напиток, желая доброго утра. Я дотрагиваюсь пальцами до его щеки, запускаю пятерню в шелковистые волосы, которые так нравятся мне, тихо благодарю. Беру чашку, и, облокотившись о спинку кровати, выпиваю ее содержимое, отставляя на прикроватную тумбочку. Он знает, что я обожаю кофе, и балует меня, собственноручно его готовя. Получается у него превосходно. И кофе, и забота обо мне.
Он прикасается плечом ко мне и обнимает, переплетая пальцы наших рук и целуя в висок. Я придаю этому жесту огромное значение, - в моем понимании это знак принадлежности, того, что мужчина признает женщину своей. В подобном жесте этот мужчина для меня первый. Как и во многом другом.
Он первый, кто балует меня. Первый, кто ходит, взяв за руку, по магазинам, скупая для меня все, что пожелает. Кто исполняет мои маленькие прихоти. Кто дает мне почувствовать себя просто женщиной для своего мужчины – желанной, единственной, всемогущей.
Я в прекрасной физической форме – стройняшка без лишних килограммов с подтянутым телом, довольная работой над собой в спортивном зале. Мне нравится то, что я вижу в зеркале, а еще больше его реакция на результаты моего упорного труда.
Я нежусь в его объятиях и уточняю наши планы на сегодняшний день. Он зарывается носом мне в макушку – кайфует от запаха и мягкости волос. Пряча улыбку, говорит, что для начала мне нужно умыться и одеться. Я нарочито глубоко вздыхаю и плетусь в ванную нежиться под горячий душ.
Когда снова вхожу в спальню, вижу вещи, лежащие на кровати. Он сам приготовил для меня белье, свитер и джинсы, которые я с удовольствием надеваю, и, заправив постель, иду в сторону кухни, откуда доносятся ароматы готовящегося завтрака. Подхожу к нему со спины и обнимаю, прижавшись всем телом.
Он говорит о том, что не хотел будить меня раньше, ведь сегодня я так долго спала из-за того, что ночью он утомил меня. Я улавливаю в его голосе нотки нежности и от этого сияю улыбкой, отвечая, что ничуть не жалею. Игриво интересуюсь, не устал ли он сам.
Он поворачивается и целует меня так, как я люблю, так, как делает со мной только он, - удерживая шею ладонями, сначала подушечками больших пальцев проводит по скулам, потом обводит ими контур губ, а затем, наклонившись, припадает к уголку рта, начиная оттуда медленный танец чувственности. Мои глаза в это время распахнуты – я обожаю наблюдать за его откликом – как зарождается огонек в глубине его глаз, как они меняют цвет, как сбивается со спокойного ритма дыхание, когда он нехотя отстраняется.
Улыбаясь, он усаживает меня за стол. Я не возражаю, зная, что если мы сейчас не приступим к завтраку, снова с легкостью увлекшись друг другом, то останемся в этих стенах и снова никуда не попадем. А он очень хочет показать мне свой город.
Он прекрасно готовит, но этим меня не удивишь, хотя, конечно, приятно добавить еще один плюсик к его карме. Завтракаем в тишине, которая рядом с ним совсем не напрягает, после я мою посуду и мы выходим на улицу. Взявшись за руки, бредем пешком.
Отказавшись от автомобиля, идем, наслаждаясь неспешным течением времени, прекрасной погодой и обществом друг друга. Мы беседуем, молчим, рассматриваем окрестности, переглядываемся. Иногда останавливаемся для объятий и легких поцелуев.
Он называет меня малышкой, его девочкой, кареглазкой, и в его устах это не звучит банально, пошло или неестественно. Ему нравится так называть меня, а я с удовольствием слушаю. Я чувствую, что снова живу. Мне легко рядом с ним, надежно и очень-очень тепло, хотя временами жарко, даже слишком.
Мы устраиваемся за уличным столиком маленькой уютной кофейни и, попивая напитки, рассматриваем проходящих мимо людей и друг друга. Мне нравится то, что я вижу в нем, – силу, властность, жесткость. Он окутан ореолом уверенности, а в глазах установлен сканер человеческих душ. Иногда кажется, что он видит людей насквозь.
«Белый и пушистый» - это совсем не про него, нет. Он скорее непробиваемый. Уравновешенный. Невозмутимый. Как будто вытесан из камня. О его самодисциплине и самообладании ходит множество слухов, но это все на работе, в профессии. А со мной он просто мужчина, которому хорошо со своей женщиной, – со мной.