23 июня.От сына стал письма получать все реже, и что-то делается жутко: по письму от 12 июня видно, что со Стохода их передвинули в Буковину, потом в Галицию и что в их дивизии «некоторые неурядицы», и он хочет даже записаться в «батальон смерти». Оборони его, Господи, во всех его начинаниях, путях и поступках! Видно, там, на фронте, настроение солдат не улучшается в сторону «друг за друга, Бог за всех». О наступлении и сегодня маленьким шрифтом, и даже можно догадаться, что кое-где нас опять осадили.
18 июня в Китае опять совершился государственный переворот: возвели на Императорский престол малолетнего Пу-И, низложенного в 1912 г. Такое событие имеет и для России известное «воспитательное» значение. Партийные распри создали там анархию, а потом реакция и жажда государственного порядка. Как бы и наши «товарищи рев. гусары» и дезертиры не дождались своего «малолетнего царя».
24 июня.Вчера был на митинге с участием Ф. И. Родичева. Впервые слышал знаменитого депутата всех четырех дум и старого «крамольного» общественного деятеля. Может быть, это было его не вдохновенное выступление, но чувствовалось, что он действительно может жечь своим глаголом сердца людей. Конечно, уговаривал воевать до победы и подавать голоса за кадетов.
С фронта идут вести о продолжении нашего наступления, а с тыла — о вспышках исступления социалистов-большевиков. В Петрограде пулеметный полк постановил не отправляться в действующую армию; а если, мол, нас будут к этому принуждать репрессиями или угрозой раскассирования, то мы не остановимся перед арестом Совета рабочих и Временного правительства.
В Кронштадте и того хуже: там никого и ничего не признают, а бедные флотские офицеры все еще томятся в тюрьмах. Вчера Родичев с негодованием говорил, что «Цусима», то есть гибель нашего флота от японцев, лишила нас 300 офицеров, а в Гельсингфорсе, в первые дни «революции» наши матросы убили 150 офицеров. «Какой же, — говорит, — большей победы желать Вильгельму?» Да, он прав, говоря, что такой раздор на руку немцам, и весьма возможно его предположение, что «Большевизм» делает свое темное и страшное дело на немецкие деньги.
26 июня.Вчера совершал «гражданский» долг: подавал свою записку по выборам в городскую думу. Поддержал «бедных» кадетов. Победа будет за списком № 3, по которому идут социал-революционеры. В течение прошлой недели Москва облепилась и засыпалась с аэропланов и автомобилей рекламами семи политических партий, и было у нас, как в настоящей Европе. Бабы и те шумели, и в воздух уже не чепчики бросали, а любезные им списки: буржуйки — № 1, кадетский, а кухарки — те самый ядовитый, № 5, большевистский. Митинги и митинги без конца. Много было ругани, драк и праздности.
27 июня.В районе Станиславова на фронте Ямницы-Загвоздье армии генерала Корнилова прорвали передовую главную позицию и овладели рядом местностей. Взято в плен 131 офицер, 7.000 солдат, 48 орудий, из них — 12 тяжелых, и много пулеметов, но на Кавказском фронте под давлением турок наши войска оставили Пенджвин, Ханы-Кин и Касри-Ширин.
На фронте страшно, скверно, подло и отчаянно храбро. Многие, должно быть, части не только не идут в наступление, но и останавливают других. Наносят оскорбления Керенскому, генералам и офицерам. Последние от отчаяния стреляются, сходят с ума. И не разберешь, кто там агитирует: русский ли большевик или немецкий шпион.
В Москве (да в одной ли?) скандал с солдатами от 40 до 43 лет, освобожденными на полевые работы и вызванными снова в свои части. Не хотят идти, собирают митинги, требуют, чтобы вперед ушли все те, которым нет сорока лет, не исключая и тех, которые околачиваются в зем- и ревгусарах. По-своему правы, но ведь неповиновение военным властям в такое время, когда с фронта повезли в разные места десятки тысяч раненых и когда там ежечасно гибнет, может быть, не одна тысяча их сыновей или братьев, — это тоже вопиющее безобразие. А тут еще вздумали поддерживать их солдаты, находящиеся в лазаретах и госпиталях. Выползли из своих убежищ на Красную площадь или на Скобелевскую, толпою в 5–6 тыс. человек, и грозно кричат: «Здоровые на войну!» Положение очень острое, командный состав в панике. Каково-то теперь Керенскому, нашему народному герою, подобию Наполеона, или Жанны Д'Арк. Недаром он летает по фронту то на автомобиле, то на аэроплане, то бегом. Летает под артиллерийскими выстрелами вблизи от военных действий. Выкрикивает зажигательные речи, переругивается с возмутителями солдатской души, грозит, топает ногами, целуется с героями, перевязывает сам их раны. Смерть тут где нибудь на волоске от него, но он не только не боится ее, но, может быть, жаждет ее. И если это так, то значит, сам вождь революции отчаялся в разуме «освобожденного раба — русского недотепы». Может быть ему стыдно стало пред собой за веру в русского человека, и он, ждавший от него сердца и души, видит теперь, что наш народ злосердечен и темен до дикости.
Боже! просвети нас грешных и вразуми!
28 июня.Корнилов продолжает идти вперед, делает прорывы берет пленных, отбивает орудия. Вчера ночью Временное правительство получило известие о взятии Галича (надолго ли?).
Вот итоги выборов в Московскую Думу. Голосовало всего 646.551 чел. Из них соц-революционеры (№ 3) получили 57,98 %, кадеты (№ 1) — 16,85, соц-меньшевики (№ 4) — 11,82, соц-большевики (№ 5) — 11,66, плехановцы (№ 6) — 0,22 и октябристы (№ 7) — 0,22. Значит, в Думу войдет от № 3 — 116 гласных, от № 1 — 34, от № 4 — 24, от № 5 — 23 и от № 2 (народные социалисты и трудовая группа) — 1,25 — 3 человека. Всего — 200 гласных. Кадеты потеряли много мест от своей лености и от любви к уюту, к природе, к винту, к ботвинье: 24 и 25 были праздники, значит, засели на своих дачах и благодушествовали, а эс-эры на дачи не ездят и вообще не дремлют — добиваются «земли и воли».
30 июня.С боя взят в Галиции город Калуш.
Финляндия ведет такую враждебную к России политику, что ждут на днях ее совершенного отделения от России. Поехали в Гельсингфорс виднейшие русские социалисты уговаривать финляндцев не делать русской революции «удар в спину».
1 июля.В Петрограде новая дума избрала в городские головы социал-революционера Г. И. Шрейдера — журналиста.
В Пятой армии царит весьма серьезная и угрожающая дезорганизация. В место ее расположения экстренно выехал министр труда Скобелев. Одни наступают, как истинные солдаты, другие — сначала устроивши голосование, наступать или не наступать, а третьи и сами не идут, и других не пускают. В момент налета Керенского, под натиском его пламенных речей, в солдатах зажигается на время подобие патриотического чувства, а как только он умчался в другое место, солдат кричит «долой войну!». Положение военачальников прямо ужасное. Это не армия, а «золотая рота». Гвардейские полки Гренадерский и Павловский расформированы. Там где-то «в гвардии» тяжко избили члена президиума Петроградского совета р. и с.д. Н. Д. Соколова, приехавшего уговаривать гвардейцев воевать и не «семяедствовать».
† От сына изредка получаю письма, свидетельствующие, что и он находится «под красными знаменами» в полку 18 июня. Пишет, что погиб его товарищ по полку прапорщик Томский, хороший человек и талантливый актер. Мир его праху, а имени вечная память! В письме от 20 июня пишет о каком-то неудачном наступлении, но приписывает это демонстративной необходимости. Рядом, говорит, справа, — громадный успех, сам он пока жив, но получил маленькую «контузию». В письме же от 24 июня сообщает, что «участвовал в бою в юго-западном направлении от Бржезан». Трудно мальчугану, и мне нелегко, но да будет на все воля Божия!
Сегодня официально часовая стрелка по заграничному примеру видах экономии топлива, нужного на электрическое освещение, по всей России переведена на час вперед, то есть я встал сегодня по солнцу до в 7,5 часов утра, как всегда, а в 6,5 час. утра, и лягу, Бог даст, не в 11 час. ночи, а в 10 час. вечера. И так во всем: в расписаниях поездов, в торговле, в часах занятий.
4 июля.В Германии тоже, должно быть, чем-то запахло антидержавным. Ушел канцлер Бетман-Гольвег, и заменен Михаэлисом, про которого пишут, что это восьмидесятилетний старец, очень распорядительный, но либеральный. Про Россию с каждым днем приходится записывать все больше и больше неприятного: начались сенокосы, начались и дожди, уборка опять будет неудачная. На действующих фронтах подсчитали за время с 18 по 30 июня пленных 834 офицера и 36.000 солдат, а добыча — 121 орудие и до 500 разных пулеметов, минометов, бомбометов и огнеметов. Но вместе с тем подчеркивают необыкновенный урон офицеров: их выбыло в боях из-под «Знамен 18 июня» 80 %.